Гофмейстер, Вильгельм

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Вильгельм Гофмейстер
нем. Friedrich Wilhelm Benedikt Hofmeister
Дата рождения:

18 мая 1824(1824-05-18)

Место рождения:

Лейпциг, Королевство Саксония

Дата смерти:

12 января 1877(1877-01-12) (52 года)

Место смерти:

Линденау, Германская империя

Страна:

Королевство Саксония,
Германская империя Германская империя

Научная сфера:

ботаника

Место работы:

Гейдельбергский университет, Тюбингенский университет

Известные ученики:

Карл фон Гёбель

Вильгельм Гофмейстер (нем. Friedrich Wilhelm Benedikt Hofmeister; 18 мая 1824, Лейпциг — 12 января 1877, Линденау) — немецкий ботаник, профессор Гейдельбергского и Тюбингенского университетов.





Биография

Вильгельм Гофмейстер родился 18 мая 1824 года в городе Лейпциге. Первоначальное образование получил в реальном училище; потом, следуя традициям своей семьи, посвятил себя торговле (музыкальными инструментами), но в часы досуга ревностно занимался ботаникой[1].

В 1863 году он был приглашен профессором ботаники в Гейдельберг, а в 1872 году в Тюбинген, на место Гуго фон Моля[1].

Вильгельм Гофмейстер умер 12 января 1877 года в Линденау, близ Лейпцига[1].

Изучил цикл размножения у мхов и папоротников, открыл чередование поколений.

Избранная библиография

Систематик живой природы
Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Hofmeist.».
[www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=4030-1 Персональная страница] на сайте IPNI


Страница на Викивидах

Напишите отзыв о статье "Гофмейстер, Вильгельм"

Примечания

Литература

Ссылки

Отрывок, характеризующий Гофмейстер, Вильгельм

«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.