Григорьев, Александр Иванович (Герой Советского Союза)

Александр Иванович Григорьев
Дата рождения	9 августа 1923(1923-08-09)
Место рождения	с. Богословка, ныне Каменский район, Тульская область
Дата смерти	21 мая 2013(2013-05-21) (89 лет)
Место смерти	Москва, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1946
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Александр Иванович Григорьев (9 августа 1923 — 21 мая 2013) — лейтенант Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).

Биография

Родился в крестьянской семье. Окончил семь классов школы, работал в колхозе, был прицепщиком, помощником тракториста. В сентябре 1941 года Григорьев был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Окончил сержантскую школу, первоначально служил в 6-й отдельной лыжной бригаде, но вскоре был переведён в разведку. С декабря 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Своего первого «языка» взял в районе Северского Донца, был ранен. В ноябре 1943 года Григорьев был во второй раз ранен. В 1944 году окончил краткосрочные курсы младших лейтенантов и вновь вернулся на фронт. Командовал взводом 158-го гвардейского стрелкового полка 51-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского фронта. Отличился во время освобождения Витебской области Белорусской ССР.

22 июня 1944 года принял активное участие в прорыве немецкой обороны в районе деревни Сиротино. Наступающие советские войска вышли к восточному берегу Западной Двины. Отступающие немецкие войска взорвали все мосты через реку, кроме одного. Командование приказало взводу Григорьева захватить этот мост. Ранним утром 25 июня 1944 года взвод вплавь перебрался через реку около деревни Балбечье Бешенковичского района. Григорьев обнаружил заряд и перерезал провод, ведущий к заряду. Затем взвод вступил в бой с охранением моста. Когда взвод залёг под вражеским огнём, Григорьев поднял его в атаку и захватил первую траншею противника, а затем в течение восьми часов отражал контратаку превосходящим сил немецких войск. В бою Григорьев получил тяжёлое ранение.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1944 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» гвардии младший лейтенант Александр Григорьев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 4388.

В 1946 году в звании лейтенанта был уволен в запас. Работал начальником цеха 5-й Московской картонажной фабрики. Жил в Москве. Умер 21 мая 2013 года, похоронен на Преображенском кладбище Москвы.

Был также награждён орденами Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды, а также рядом медалей. Почётный гражданин района Гольяново города Москвы.

Александр Иванович Григорьев герой песни Юрия Визбора «Цена жизни».

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Бессмертен подвиг их высокий. — Тула: Приокское кн. изд., 1983.
• Навечно в сердце народном. 3-е изд., доп. и испр. Минск, 1984.

Отрывок, характеризующий Григорьев, Александр Иванович (Герой Советского Союза)

Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.