Два капитана (фильм, 1955)

Два капитана
Жанр	военный приключение
Режиссёр	Владимир Венгеров
Автор сценария	Вениамин Каверин Евгений Габрилович
В главных ролях	Александр Михайлов Ольга Заботкина Евгений Лебедев
Оператор	Аполлинарий Дудко
Композитор	Олег Каравайчук
Кинокомпания	Ленфильм
Длительность	91 мин.
Страна	СССР СССР
Язык	Русский
Год	1955
IMDb	ID 0048027
Выход фильма «Два капитана»

К:Фильмы 1955 года

«Два капитана» — советский художественный фильм, снятый в 1955 году по одноимённому роману Вениамина Каверина режиссёром Владимиром Венгеровым.

Сюжет

Саня Григорьев вылавливает из реки сумку утонувшего почтальона. Письма намокли, и адреса на конвертах нельзя было разобрать, поэтому письма стали для главного героя картины увлекательным чтением. Одно из писем, написанное каким-то моряком, так поразило его, что он запомнил его наизусть. Мечтая стать путешественником, Саня бежит из дома, собираясь отправиться в дальние края, но оседает в Петрограде и становится беспризорником.

На улицах Петрограда Саню подбирает и устраивает в школу-коммуну учитель Иван Павлович Кораблёв. Заведующим школы является Николай Антонович Татаринов. Саня подружился с Катей Татариновой — дочерью погибшего капитана Ивана Львовича Татаринова, двоюродного брата заведующего школой. Саня выясняет, что именно письмо Ивана Львовича он нашёл в сумке почтальона. Также он выясняет, что именно Николай Антонович сыграл решающую роль в том, что экспедиция капитана Татаринова погибла. Узнав об этом, Мария Васильевна, вдова Ивана Львовича и жена Николая Антоновича, выпивает яд. Николай Антонович обвиняет Саню в клевете и смерти Марии Васильевны. Саня ставит своей целью найти экспедицию капитана Татаринова и доказать свою правоту.

Окончив школу, Саня становится полярным лётчиком и женится на Кате. Когда начинается Великая Отечественная война, он уходит на фронт. Однажды судьба забрасывает его на подбитом самолёте к месту последней стоянки экспедиции капитана Татаринова… Он находит пропавшую экспедицию капитана Татаринова. Впоследствии об истории, открытиях и гибели экспедиции, а также о том, кто виноват в этой гибели, на открытой лекции рассказывает некий советский профессор, а Саня тем временем продолжает защищать страну и находит пропавшую во время блокады Катю.

Отличия от книги

Из-за ограниченного экранного времени в фильме отсутствуют многие заметные персонажи — Пётр Сковородников, доктор Иван Иваныч, Гаер Кулий, лишь вскользь показана сестра Сани.

В фильме не рассказывается, как погибли родители Сани и умерла его сестра.

По книге, самолёт приземлился на очень большом расстоянии от места гибели экспедиции капитана Татаринова, и экипажу, чтобы выйти к людям, пришлось очень долго идти по заснеженному берегу, поневоле повторяя путь последних участников полярной экспедиции.

По книге Саня Григорьев из Энска приезжает в Москву. В фильме большая часть действия происходит в Ленинграде.

В ролях

• Александр Михайлов — Саня Григорьев
• Ольга Заботкина — Катя Татаринова
• Анатолий Адоскин — Валя Жуков
• Евгений Лебедев — Ромашов
• Борис Беляев — Саня Григорьев в детстве
• Людмила Безуглая-Шкелко — Катя Татаринова в детстве
• Борис Аракелов — Ромашов в детстве
• Эдик Кузнецов — Валя Жуков в детстве
• Инна Кондратьева — Мария Васильевна Татаринова
• Леонид Галлис — Николай Антонович Татаринов, заведующий школой
• Бруно Фрейндлих — Иван Павлович Кораблёв, учитель
• Татьяна Пельтцер — Нина Капитоновна
• Елена Максимова — тётя Даша
• Нина Дробышева — Саша, сестра Сани
• Михаил Ладыгин — штурман
• Константин Адашевский — учёный
• Людмила Люлько — подруга Кати
• Людмила Макарова — подруга Кати
• Борис Коковкин — полковник
• Валерий Себекин
• Всеволод Кузнецов
• Лидия Федосеева — ассистентка Вали Жукова (дебютная роль в кино)

Съёмочная группа

• Авторы сценария:
  • Вениамин Каверин
  • Евгений Габрилович
• Режиссёр: Владимир Венгеров
• Операторы:
  • Аполлинарий Дудко
  • Михаил Калатозов
• Художник: Давид Виницкий
• Композитор: Олег Каравайчук
• Звукорежиссёр: Евгений Нестеров
• Монтажёр: Евгения Маханькова
• Директор — И. Поляков

Технические данные

• Производство: Ленфильм
• Художественный фильм, односерийный, цветной
• Язык: Русский
• Звук: Моно

Призы и награды

• Диплом за режиссуру Владимиру Венгерову на Международном кинофестивале фильмов для детей и молодёжи в Белграде, Югославия (1956).

Видео

В 1990-е годы фильм выпущен на видеокассетах студией «48 часов», с 2000 года — «Ленфильм Видео». В 2000-е годы фильм выпущен на DVD той же компанией и объединением «Крупный план».

Ссылки

• [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=1543 «Два капитана»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
• «Два капитана» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Два капитана (фильм, 1955)

– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»