Иван Савин

Иван Савин
Имя при рождении:	Иван Иванович Саволайнен
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Род деятельности:	поэт, писатель, журналист
Годы творчества:	1917 - 1927

Иван Са́вин (настоящее имя Иван Ива́нович Савола́йнен, до эмиграции Саволаин; 29 августа (10 сентября) 1899, Одесса — 29 июня (12 июля) 1927, Хельсинки) — русский поэт, писатель, журналист. Участник Белого движения, эмигрант первой волны.

Биография

Дед Ивана Савина по отцу, Йохан Саволайнен, был финским моряком, осевшим в России и женившимся на гречанке, которую встретил в Елисаветграде.

Их сын Иван Саволаин (Саволайнен) (старший) женился на Анне Михайловне Волик, вдове-помещице из старинного молдавского рода Волик-Отян. Этот брак был заключён по страстной любви. Анна Волик была старше Саволаина на 10 лет, и у неё к тому времени было пятеро детей. У них родилось трое детей: Иван Савин, его брат Николай и сестра Надежда (Диля). Супруги через несколько лет разошлись и в продолжение шести лет не встречались, но у всех восьмерых детей была настоящая родственная связь и любовь.

Детство и юность Ивана Савина прошли в уездном городке Зеньков Полтавской губернии. С ранних лет Савин тянулся к творчеству, в одиннадцать лет написал первое стихотворение, в четырнадцать — первые статьи и рассказы, опубликованные в местной прессе. С началом Гражданской войны вся семья Савиных встала на сторону Белого движения и почти вся была истреблена в междуусобной войне. Две его сестры умерли от лишений и голода. Два старших брата, михайловские артиллеристы, были расстреляны в Крыму, в Симферополе в ноябре 1920 года. Младший брат Николай в возрасте 15-ти лет погиб в бою, сражаясь в рядах синих гусаров. Брат Борис был зарублен под Каховкой. Иван, окончив в 1919 году Зеньковскую мужскую правительственную гимназию, вступил в Добровольческую армию. Служил в 3-м и 2-м кавалерийских полках, в Крыму — в 3-м сводно-кавалерийском полку и в эскадроне 12-го уланского белгородского полка. В ноябре 1920 года, когда Красная армия заняла Крым, Савин находился в лазарете, больной тифом, попал в плен к красным и чудом избежал расстрела, испытав издевательства, голод и холод (все это он потом описал в автобиографической повести «Плен»). Пройдя через тюрьмы и отделы ЧК, в 1921 году Савину удалось перебраться в Петроград и оттуда вместе с отцом, благодаря финскому происхождению, эмигрировать в Финляндию весной 1922 года.

Попав в Финляндию, Иван Савин первые месяцы провел в санатории, восстанавливая подорванное здоровье, затем устроился рабочим на сахарный завод. Именно в это время начинается наиболее активный период его журналистской и писательской деятельности. В 1924 году он становится собственным корреспондентом в Финляндии целого ряда изданий российского зарубежья: берлинской газеты «Руль», рижской «Сегодня», белградской «Новое время». В хельсинкском ежедневнике «Русские вести» с 1922 по 1926 год Савиным было опубликовано более 100 рассказов, стихов и очерков. В 1926 году в Белграде вышел его единственный прижизненный сборник стихов «Ладонка», изданный Главным правлением Галлиполийского общества. Многие стихи «Ладонки» посвящены лагерю Белой армии в турецком Галлиполи; хотя сам поэт никогда там не бывал, галлиполийцы высоко ценили его творчество.

Иван Савин, кроме занятий литературой, хорошо играл на рояле, рисовал, был театралом. При Кружке русской молодёжи работала Студия любителей драматического искусства, в постановке которой шли и пьесы поэта. Иногда на сцену выходил и сам автор. В газетной рецензии тех лет отмечается: «Наибольший успех имел шарж И. Савина „Служитель муз“. Сама пьеса произвела очень хорошее впечатление оригинальностью сюжета. Разыграна она была живо и интересно. Особенно следует отметить искренность и правдивость тона г-на Савина (Служитель муз)». О другом спектакле, по пьесе «Молодость», театральный критик пишет: «Прекрас­но провел роль Лесницкого И. И. Савин, которому удались искренний, теплый тон, про­никновенность обреченности и глубокий драматизм переживания».

В 1924 году Савин женился на Людмиле Владимировне Соловьевой, дочери полковника 1-го Финляндского стрелкового полка. В 1926 году семейная пара посетила Спасо-Преображенский монастырь на Валааме (в то время остров находился на территории независимой Финляндии), после чего Савин опубликовал серию очерков о жизни и истории монастыря. На Валааме Савин встретил Анну Вырубову, принявшую монашеский постриг, и взял у её матери интервью для русско-шведского журнала.

Иван Савин скончался 12 июля 1927 года от заражения крови после неудачной операции по удалению аппендицита, похоронен на православном кладбище в Хельсинки, в районе Лапинлахти.

Талант Ивана Савина высоко ценили Бунин и Куприн. Бунин в газете «Возрождение» написал: «После долгой и тяжелой болезни скончался в Гельсингфорсе молодой поэт и молодой воин — Иван Савин… То, что он оставил после себя, навсегда обеспечило ему незабвенную страницу в русской литературе; во-первых, по причине полной своеобразности стихов и их пафоса; во-вторых, по той красоте и силе, которыми звучит их общий тон, некоторые же вещи и строфы — особенно». Илья Репин написал Людмиле Владимировне Соловьевой-Савиной вскоре после кончины ее мужа: «Какая невознаградная потеря… Я всегда мечтал, глядя на этого красавца-малороссиянина, написать его портрет».

В 1956 году в США вышло 2-е, дополненное издание «Ладанки», а к 60-летию со дня смерти вдова поэта Людмила Савина-Сулимовская издала книгу «Только одна жизнь. 1922—1927» (1988), включившую стихи и прозу, перепечатанную из эмигрантской периодики 1920-х.

Имя и творчество Ивана Савина стали известны в России и на Украине лишь в начале 1990-х годов.

Библиография

• Ладонка: стихи, Белград: Русская типографиия, 1926
• Ладонка: стихи, Менхегоф, 1947
• Ладонка: стихи, Предисловие А.Павлов, Нью-Йорк, перекличка, 1958
• Иван Савин,Только одна жизнь, 1922—1927 [составители Л. В. Савина-Сулимовская, Р. В. Полчанинов]. Нью-Йорк, 1988
• Иван Савин Мой белый витязь. Предисловие и составление В.Леонидов, Москва: Дом-музей Марины Цветаевой: «Изограф», 1998
• Иван Савин, Материалы к библиографии. Составление и вступительная статья Э. Каркконен, Диаспора VII, Париж — Санкт-Петербург, Athenaeum-Феникс, 2005
• Иван Савин, Проза. Предисловие и публикация Э. Каркконен, Финляндские тетради, Институт России и Восточной Европы, Хельсинки, 2005
• Иван Савин, Избранное: стихотворениия, проза, драма, литературная критика, публицистика], Ульяновск : Ульяновский гос. техн. университет, 2006
• Иван Савин. «Всех убиенных помяни, Россия…», предисловие, составление, подготовка текста и примечания Э. Каркконен, Д. Кузнецов, В. Леонидов. М.: Российский фонд культуры, 2007. ISBN 978-5-85302-510-3

Ссылки

• [ricolor.org/europe/finlandia/fr/cul/1/2 Л. В. Савина-Сулимовская — к читателям]
• [www.xxl3.ru/kadeti/savin.htm Поэзия Белой Гвардии]
• [www.pravaya.ru/ludi/450/322 страница Ивана Савина на сайте pravaya.ru]
• [www.moles.ee/99/Nov/27/7-1.html «Мой белый витязь…»]
• [www.russedina.ru/frontend/library/persons?id=4990 статья В. Леонидова] [www.spektr.net/spektr/spektr_4_2003/text/dimitri.htm]
• [www.ruvr.ru/main.php?lng=rus&q=45372&cid=247&p=04.10.2007 Книга «Всех убиенных помяни Россия»] [www.labirint-shop.ru/books/148626]
• [rosvesty.ru/1872/culture/?id=2649&i=3 Один из «Лебединого стана»]
• [magazines.russ.ru/nov_yun/2002/54/savin.html «Письмо. Пьяная Исповедь.»]
• [belyi-stan.narod.ru/index.files/savin.htm Стихи Ивана Савина на сайте проекта «Белый Стан»]
• [2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/65n/n65n-s25.shtml Моему внуку]
• [www.kolumbus.fi/edvard.hamalainen/docs/savin.htm О поэте Иване Савине и капитане Викторе Ларионове, живших в Финляндии в 20-е годы], Эдвард Хямяляйнен.
• [www.kolumbus.fi/edvard.hamalainen/docs2/i.i.savin.htm Иван Савин: из истории публикаций], Эдвард Хямяляйнен.
• [www.kolumbus.fi/edvard.hamalainen/docs/savin2.htm Библиография финских публикаций Ивана Савина (1922—1937)], составитель Эдвард Хямяляйнен.
• [www.kolumbus.fi/edvard.hamalainen/docs/savin3.htm Стихи Ивана Савина]
• [taina.aib.ru/biography/ivan-savin.htm Иван Иванович Савин (Саволайнен) — биография]
• [www.newizv.ru/print/96059 Самый русский финн]
• [soulibre.ru/Иван_Савин Стихи Ивана Савина на сайте проекта «SouLibre»]
• [www.literatur-viktor-prieb.de/Ivan_Savin.html Иван Савин] — гость на поэтической странице сайта «www.literatur-viktor-prieb.de»
• [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GSln=Savin&GSiman=1&GSst=5014&GRid=107098682& Ivan Savin] на сайте «Findagrave»
• [rg.ru/2016/09/23/rodina-poet-ivan-savin.html «Душа седая в двадцать три…»] // «Российская газета», 23.09.2016

Отрывок, характеризующий Иван Савин

– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.