Драгумис, Ион
| Ион Драгумис | |
| греч. Ίων Δραγούμης | |
 Ион Драгумис | |
| Род деятельности: |
дипломат, политический деятель, революционер и писатель |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Ион Драгумис (греч. Ίων Δραγούμης, 2 сентября 1878 — 31 июля 1920) — греческий дипломат, политический деятель, революционер и писатель.
Содержание
Биография
Ион Драгумис родился 2 сентября 1878 в Афинах в семье Стефаноса Драгумиса — министра иностранных дел в правительстве Харилаоса Трикуписа. Дед Иона Маркос Драгумис был греческим революционером начала 19 века, членом общества «Филики Этерия». Его сестра Юлия Драгуми — новогреческая писательница. Старший брат Николаос Драгумис — греческий художник постимпрессионист.
В 1899 году окончил обучение на юридическом факультете Афинского университета. Работал в Министерстве иностранных дел Греции. В 1901 назначен консулом Греции в Италии и Швейцарии, в 1902 — вице-консулом в городе Битола, ныне Республика Македония. Здесь Драгумис познакомился с революционером по имени Павлос Мелас, поддержал его и стал одним из участников революционного движения, известного в современной историографии как Борьба за Македонию 1904—1918 годов.
В 1905 после смерти Павлоса Меласа Ион Драгумис переехал в Александрию. Здесь он познакомился с Пенелопой Дельта, урожденной Бенаки, дочью Эммануила Бенакиса, зажиточного фанариота. Их роман продолжался до 1912 года, когда Драгумис влюбился в актрису Марику Котопули.
Между тем в 1907 Драгумис переехал в Константинополь. В Турции он совместно с греками-членами парламента Турции издавал журнал греческое «Политическое обозрение». В период 1910—1912 годов Ион Драгумис участвовал в Балканских войнах, был удостоен честь первым поднять греческий флаг над освобожденными Салониками. В начале Первой мировой войны назначен послом Греции в России, прибыл в Санкт-Петербург.
В 1915 Ион Драгумис вышел в отставку, хотя продолжал активно участвовать в политической жизни страны. В 1920 году в столичной газете «Катимерини» вышла его статья, которая жестко критиковала действия премьер-министра Элефтериоса Венизелоса. После этого 31 июля 1920 года он был арестован и расстрелян в военных казармах района Абелокипи. На том месте позже установлена мемориальная доска.
Литературная и общественная деятельность
Авторству Иона Драгумиса принадлежат преимущественно национально-патриотические произведения. Большинство произведений он подписывал псевдонимом Идас. Основу его литературного наследия и составляет почти автобиографическая трилогия, созданная на основе впечатлений и воспоминаний о Борьбе за Македонию. В 1907 году вышла в свет первая книга под названием «Кровь героев и мучеников» (греч. Μαρτύρων και Ηρώων Αίμα). Вторая книга «Самофраки» (греч. Σαμοθράκη) опубликована в 1909 году, а в 1911 году — третья книга «Те, кто жив» (греч. Όσοι Ζωντανοί). Последний литературный труд Драгумиса написан в 1923 году, роман назывался «Прекращение».
Писал Ион Драгумис на димотике. В Салониках он основал образовательный кружок «Εκπαιδευτικός Όμιλος, членами которого также были Александрос Делмузос, Манолис Триандафиллидис , Димитрис Глинос.
Основные произведения
- »Το Μονοπάτι (1902)"
- «Μαρτύρων και Ηρώων Αίμα (1907)»
- «Σαμοθράκη (1908)»
- «Όσοι Ζωντανοί (1911)»
- «Ελληνικός Πολιτισμός (1914)»
- «Σταμάτημα (1918)»
- «Ο ελληνισμός μου και οι Έλληνες» (опубликовано 1927 братом Филиппом Драгумисом)
Напишите отзыв о статье "Драгумис, Ион"
Литература
- Николау Н. Г. Краткий словарь новогреческой литературы. — Москва: Книжный дом «Либроком», 2010. — 296 с. — ISBN 978-5-397-01373-4
Отрывок, характеризующий Драгумис, Ион
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
