Кальван, Иосиф Иванович

Иосиф Иванович Кальван
Дата рождения	13 (25) января 1896(1896-01-25)
Место рождения	деревня Шалой, Российская империя (ныне Латвия)
Дата смерти	20 февраля 1938(1938-02-20) (42 года)
Место смерти	Москва, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1915—1937
Звание
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война в России
Награды и премии

Иосиф Иванович Кальван (1896—1938) — кавалер трёх орденов Красного Знамени до учреждения ордена Ленина, комбриг Рабоче-крестьянской Красной Армии.

Биография

Иосиф Кальван родился в деревне Шалой (ныне — территория Республики Латвия) 13 января (25 января по новому стилю) 1896 года в крестьянской семье. В 1915 году был призван на службу в царскую армию. Участвовал в Первой мировой войне, дослужился до звания старшего унтер-офицера. В 1918 году вступил в партию большевиков, в декабре того же года добровольно пошёл на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Принимал участие в Гражданской войне, прошёл путь от начальника заставы пограничной охраны до командира 502-го стрелкового полка 3-й армии.

Неоднократно отличался в боях Гражданской войны. 5 мая 1920 года батальон под командованием Иосифа Кальвана получил задачу выбить войска противника с занимаемых позиций между местечком Пышно и деревне Слободка, и, несмотря на численное превосходство противника, успешно справился с этой задачей. 7 мая у деревни Черницы батальон Кальван трижды водил батальон в атаку, при этом был ранен, но поля боя не покинул, продолжая сражаться и успешно выполнив боевую задачу. Приказом Революционного военного совета Республики № 572 от 13 ноября 1920 года Иосиф Кальван был награждён орденом Красного Знамени.

20 июня 1920 года Кальван отличился во время боёв в ходе советско-польской войны, в частности, наступлении на Варшаву. Приказом Революционного военного совета Республики № 353 от 31 декабря 1921 года Иосиф Кальван был награждён вторым орденом Красного Знамени.

24 июня 1920 года помощник командира стрелкового полка Кальван отличился в бою у деревни Золотеевки-Заболоты. Приказом Революционного военного совета Республики № 105 от 19 апреля 1924 года Иосиф Кальван был награждён третьим орденом Красного Знамени.

После окончания войны Кальван продолжил службу в Рабоче-крестьянской Красной Армии. В 1922 году он окончил высшую стрелковую школу, в 1929 году — Военную академию РККА. Командовал стрелковым полком, затем Ленинградской пехотной школой.

В 1934—1935 годах — командир-комиссар Карельской егерской бригадой. Член ЦИК Автономной Карельской ССР.

В 1935—1937 годах — командир-комиссар 4-й Туркестанской стрелковой бригады, командир 7-го стрелкового корпуса. Участвовал в боях с басмаческими формированиями. В 1937 году Кальван был назначен командиром 7-го стрелкового корпуса.

2 декабря 1937 года Кальван был арестован органами НКВД СССР. 20 февраля 1938 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к высшей мере наказания — смертной казни. Приговор был приведён в исполнение. Решение Военной коллегии Верховного Суда СССР от 6 октября 1956 года Кальван посмертно был реабилитирован.

См. также

• Список троекратных кавалеров ордена Красного Знамени до 1930 года

Литература

• Григорян А. М., Мильбах В. С., Чернавский А. Н. Политические репрессии командно-начальствующего состава, 1937—1938 гг. Ленинградский военный округ. — СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2013. — 423 с. — ISBN 978-5-288-05282-8.
• Народные избранники Карелии: Депутаты высших представительных органов власти СССР, РСФСР, РФ от Карелии и высших представительных органов власти Карелии, 1923—2006: справочник / авт.-сост. А. И. Бутвило. — Петрозаводск, 2006. — 320 с.

Ссылки

• [www.hrono.ru/biograf/bio_k/kalvan.php Иосиф Иванович Кальван]

Отрывок, характеризующий Кальван, Иосиф Иванович

– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.