Комиссаров, Борис Алексеевич

Борис Алексеевич Комиссаров<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Заместитель председателя Комиссии по военно-промышленным вопросам Президиума Совета Министров СССР
сентябрь 1970 года — май 1986 года
Рождение:	25 июля 1918(1918-07-25) Кронштадт, Петроградская губерния, РСФСР
Смерть:	9 апреля 1999(1999-04-09) (80 лет) Москва, Россия
Образование:	Артиллерийская академия РККА имени Ф. Э. Дзержинского
Профессия:	инженер
Военная служба
Годы службы:	1938—1986
Принадлежность:	СССР СССР
Род войск:	инженерные войска
Звание:
Награды:

Бори́с Алексе́евич Комисса́ров (25 июля 1918 года, Кронштадт, РСФСР — 9 апреля 1999 года, Москва, Россия) — деятель советской военной промышленности, генерал-полковник Советской армии. Заместитель министра оборонной промышленности СССР (1963—1970), заместитель председателя Комиссии по военно-промышленным вопросам Президиума Совета Министров СССР (1970—1986). Герой Социалистического Труда (1982).

Биография

Родился 25 июля 1918 года в Кронштадте Петроградской губернии (ныне населённый пункт Кронштадтского района города федерального значения Санкт-Петербурга и его внутригородского муниципального образования). Детство провёл в Петрограде, деревне Ривица (ныне Максатихинского района Тверской области), на станции Урочь (ныне в черте города Ярославль) и городе Горький.

Окончил 2 курса Горьковского индустриального института, но в октябре 1938 года был призван в Рабоче-крестьянскую Красную армию. 3 ноября 1939 года ему присвоено звание «младший воентехник», 21 ноября 1940 года — «воентехник 2-го ранга». В мае 1941 года окончил факультет вооружения Артиллерийской академии РККА имени Ф. Э. Дзержинского, тогда же ему было присвоено звание «воентехник 1-го ранга».

В мае 1941 года стал преподавателем материальной части Томских артиллерийских курсов усовершенствования командного состава запаса, с августа по ноябрь этого же года — преподаватель материальной части во 2-м Томском артиллерийском училище.

С декабре 1941 года по октябрь 1942 года Комиссаров — военный представитель при Михайло-Чесноковском вагоноремонтном заводе в городе Свободный Амурской области (с 1960 года — Свободненский вагоноремонтный завод). В мае 1942 года ему присвоено звание «старший техник-лейтенант».

С октября 1942 года по сентябрь 1943 года — военный представитель при железнодорожных мастерских на станции Магдагачи. С сентября 1943 года по декабрь 1945 года был военным представителем, а затем старшим военным представителем при Центральном авторемонтном Амурлага НКВД. 13 января 1943 года ему присвоено звание «инженер-капитан».

С года 1945 года по 1947 год работал преподавателем организации производства и приёмки боеприпасов в Высшей офицерской артиллерийской технической школы в Туле. 5 июля 1947 года ему присвоено звание «инженер-майор».

В 1947 году Комиссаров стал инженером-испытателем, а в 1948 году — начальником испытательной лаборатории Государственного центрального полигона («Капустин Яр»). В качестве начальника отделения автономных испытаний бригады особого назначения (БОН) сотрудничал со многими известными конструкторами ракет, в том числе с Борисом Чертоком. 22 июля 1951 года ему присвоено звание «инженер-подполковник». В марте-мае 1954 занимал должность старшего военного представителя при Научно-исследовательском институте № 885 (с 1966 года — Научно-исследовательский институт приборостроения, ныне ОАО «Российские космические системы») в Москве. Принимал участие в разработке и испытаниях приборов автомата стабилизации баллистических ракет.

С 1954 года по 1961 год работал районным инженером военной приёмки на заводе № 586 в Днепропетровске. На этой должности Комиссаров участвовал в разработке и испытаниях баллистических ракет Р-12, Р-14, Р-16, крылатой ракеты «Буря», сконструированных в ОКБ-586, главным конструктором которого был Михаил Янгель. 22 октября 1956 года Комиссарову присвоено звание «инженер-полковник».

С декабря 1961 года — начальник 7-го Управления — член Коллегии, а с 1963 года — заместитель председателя Государственного комитета по оборонной технике СССР. С 13 апреля 1964 года — генерал-майор инженерно-технической службы. В 1965 году назначен на должность заместителя министра оборонной промышленности СССР, на этом посту курировал работы в области ракетно-космической техники.

В сентябре 1970 года занял пост заместителя председателя Комиссии по военно-промышленным вопросам Президиума Совета Министров СССР, принимал активное участие в координации деятельности оборонных отраслей промышленности при создании новых образцов вооружения.

20 мая 1971 года Комиссарову присвоено звание «генерал-лейтенант инженерно-технической службы», 27 октября 1977 года — «генерал-полковник-инженер».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 января 1982 года за большой вклад в разработку, проведение испытаний и освоение серийного производства комплекса специальной техники Комиссарову было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

В мае 1986 года ушёл в отставку. С января 1987 года — старший научный сотрудник во Всесоюзном научно-исследовательском проектно-конструкторском и технологическом институте источников тока.

Жил в Москве, где и скончался 9 апреля 1999 года. Похоронен на Головинском кладбище.

Награды

• Герой Социалистического Труда (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 5 января 1982 года, медаль «Серп и Молот» № 9233)
• Пять орденов Ленина (29 июня 1959 года, 17 июня 1961 года, август 1968 года, 18 января 1977 года, 5 января 1982 года за номером 458457)
• Орден Октябрьской Революции (25 января 1976 года)
• Три ордена Красной Звезды (12 ноября 1945 года, август 1953 года, 30 декабря 1956 года)
• медали СССР, в том числе:
  • медаль «За боевые заслуги» (20 июня 1949 года)
  • медаль «За трудовую доблесть» (7 марта 1943 года)

Литература

• Черток Б. Е. Глава 1: Из авиации в ракетную технику // Ракеты и люди (в 4 томах). — 2-е изд. — М.: Машиностроение, 1999. — Т. 1. — 416 с. — 1 300 экз.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19644 Комиссаров, Борис Алексеевич]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Комиссаров, Борис Алексеевич

– Нет, вы знаете ли, что этот Анатоль мне стоит 40.000 в год, – сказал он, видимо, не в силах удерживать печальный ход своих мыслей. Он помолчал.
– Что будет через пять лет, если это пойдет так? Voila l'avantage d'etre pere. [Вот выгода быть отцом.] Она богата, ваша княжна?
– Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse, comme les pierres. [Бедняжка несчастлива, как камни.] У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня.
– Ecoutez, chere Annette, [Послушайте, милая Аннет,] – сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему то книзу. – Arrangez moi cette affaire et je suis votre [Устройте мне это дело, и я навсегда ваш] вернейший раб a tout jamais pan , comme mon староста m'ecrit des [как пишет мне мой староста] донесенья: покой ер п!. Она хорошей фамилии и богата. Всё, что мне нужно.
И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]


Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.