Конституция 9 мая
Конституция 9 мая (чеш. Ústava 9. května, Конституция Чехословакии 1948 года (чеш. Ústava Československé republiky) — основной закон Чехословацкой республики, принятый 9 мая 1948 года и действовавший до 11 июля 1960 года, когда была принята Конституция ЧССР[1].
Основные положения
По конституции 1948 года Чехословакия — народно-демократическая республика, представляющая собой единое государство двух равноправных славянских наций, чехов и словаков. При этом в целях обеспечения их фактического равноправия, с учётом того, что центр страны и Чехии совпадает, на территории Словакии созданы особые словацкие национальные органы, которые вместе со всеми другими органами управления и власти в единой республике должны создавать одинаково благоприятные условия для экономической, культурной и социальной жизни обеих наций[1].
Единственным источником всей власти в государстве является «трудовой народ города и деревни во главе с рабочим классом». Свою государственную власть он осуществляет через избираемые им представительные органы (Национальное собрание, Словацкий национальный совет и Национальные комитеты), которые контролируются народом и ответственны перед ним. В этих целях оговаривается право избирателей отозвать депутатов в любое время[1].
Избирательное право является всеобщим, равным и прямым при тайном голосовании; оно едино в отношении всех представительных органов и им наделяются все граждане страны. Возрастной ценз для активного избирательного права («избирать») — 18 лет; пассивного («быть избранным») — 21 год.
В систему высших органов государственной власти и государственного управления входят:
- Национальное собрание (высший орган государственной власти и верховный законодательный орган),
- Президент республики и
- правительство.
Национальное собрание избирается на 6 лет[2] по норме 1 депутат на 35.000 человек населения. На выборах 1954 года было избрано 368 депутатов Национального собрания. Из своего состава оно избирает Президиум Национального собрания Чехословацкой Республики в составе 24 членов.
Национальное собрание издаёт законы, действующие на всей территории государства, одобряет в форме законов государственный бюджет и народнохозяйственный план, контролирует их выполнение и проверяет государственный заключительный баланс. Право внесения законопроектов в Национальное собрание предоставляется правительству и депутатам[1].
Главой государства является президент, избираемый Национальным собранием сроком на 7 лет. Президент:
- представляет государство в области внешних отношений, в том числе: заключает[3] и ратифицирует международные договоры, принимает и уполномочивает представителей иностранных государств (вручает верительные грамоты). *созывает, отсрочивает и распускает Национальное собрание; подписывает принятые им законы, а также некоторые документы, исходящие от Президиума Национального собрания,
- назначает председателя и других членов правительства и отзывает правительство, если оно подаёт в отставку, или отдельных членов правительства, подающих в отставку;
- имеет право амнистии,
- является верховным главнокомандующим вооружёнными силами.
На основании постановления правительства президент также объявляет военное положение, а по решению Национального собрания имеет право объявления войны.
Правительство Чехословакии состоит из председателя, его заместителей и членов правительства (министров и государственных секретарей). В своей деятельности правительство ответственно перед Национальным собранием. Назначает правительство президент, после чего оно обязано представить Национальному собранию свою программу и просить его доверия. При этом Национальное собрание вправе в любое время выразить недоверие правительству или отдельным его членам.
Правительство вносит в Национальное собрание проекты законов и издаёт распоряжения по их осуществлению, назначает работников в органы государственного управления, руководит системой национальных комитетов. Правительство является решающим государственным органом в области прямого руководства народным хозяйством и остальной общественной жизнью (культурой, здравоохранением и т. д.).
Словацкий национальный совет — орган, избираемый на 6 лет по той же норме, как и Национальное собрание. На выборах 1954 года в состав Словацкого национального совета было избрано 104 депутата[1].
Конституционные законы 1950–1956 годов
После принятия Конституции, на протяжении 1950–1956 годов было принято шесть конституционных законов[1] (форма введения поправок в конституцию либо её дополнения актами конституционного содержания):
- об урегулировании организации государственного управления (1950)
- о судоустройстве и прокуратуре (1952)
- о подчинённости национальных комитетов (1953)
- о национальных комитетах (1954)
- о выборах в Национальное собрание и в Словацкий национальный совет (26 мая 1954 года)
- о значительном расширении полномочий словацких национальных органов (31 июля 1956 года)
Напишите отзыв о статье "Конституция 9 мая"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.bse2.ru/book_view.jsp?idn=030312&page=282&format=html Чехословакия] // Большая Советская энциклопедия. — М.: «Сов. энциклопедия», 1957. — Т. 47. — С. 282.
- ↑ Конституционный закон от 26 мая 1954 года
- ↑ Заключение политических и экономических договоров общего характера требует согласия Национального собрания
Отрывок, характеризующий Конституция 9 мая
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.
Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
