Крайпо, Иван
| Крайпо, Иван | |
| Yvan Craipeau | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
13 декабря 2001 (90 лет) |
| Партия: |
Международная коммунистическая партия, затем Объединенная социалистическая партия |
| Основные идеи: | |
Ива́н Крайпо (фр. Yvan Craipeau; 24 сентября 1911 — 13 декабря 2001) — французский троцкист.
Биография
Родился в Роше-сюр-Он. В раннем возрасте увлекся марксизмом. Был исключен из школы, после чего переехал в Париж. Сторонник Левой оппозиции с 1929 года, участник группы вокруг журнала «La Vérité». В 1930 году был одним из основателей Коммунистической лиги. В 1935 году становится личным секретарем Троцкого. Один из создателей в 1936 году Международной рабочей партии, ставшей затем французской секцией Четвертого интернационала.
После выхода книги Троцкого «Преданная революция» не соглашается с анализом, приведенным в ней. По мнению, Крайпо политический режим в Советском Союзе представляет собой бюрократический коллективизм. Из этого также следует расхождение с Троцким по вопросу о защите СССР.
В период Второй мировой войны Крайпо, осознавая все сложности для работы, пытается совместно с Марселем Хицом тайно издавать журнал «La Vérité». В 1944 году вступает в недавно созданную Международную коммунистическую партию, в 1946—1948 годах занимает пост генерального секретаря МКП. В этот период поддерживал позицию Теда Гранта, что в скором времени не стоит ожидать кризиса капитализма. В 1948 году Крайпо исключают из МКП и Четвёртого интернационала.
В начале 1950-х годов уезжает в Гваделупу, где становится школьным преподавателем и секретарем профсоюза Национальная федерация образования. После возвращения во Францию в 1954 году участвует в деятельности движения «новых левых», а затем в работе Союза социалистических левых и Объединенной соцпартии. Автор нескольких книг по истории троцкистского движения.
Напишите отзыв о статье "Крайпо, Иван"
Отрывок, характеризующий Крайпо, Иван
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.
В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
