Эйткен, Уильям, 1-й барон Бивербрук
| Уильям Эйткен, 1-й барон Бивербрук Max Aitken, 1st Baron Beaverbrook<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| Глава правительства: | Уинстон Черчилль | ||
| Рождение: | 25 мая 1879 Вон, Онтарио Канада | ||
| Смерть: | 9 июня 1964 (85 лет) графство Суррей, Великобритания | ||
| Награды: |
| ||
Уильям Максуэлл Эйткен, 1-й барон Бивербрук[1] (англ. Max Aitken, 1st Baron Beaverbrook, род. 25 мая 1879 г. Вон, Онтарио Канада — ум. 9 июня 1964 г. графство Суррей, Великобритания) — английский и канадский политический деятель, министр, издатель, предприниматель и меценат. Член Тайного совета Великобритании. Кавалер ордена Суворова 1-й степени[2].
Биография
В молодости успешно занимался частным предпринимательством в Канаде. В 1910 году становится членом Палаты общин Великобритании от Консервативной партии. В 1911 возведён в рыцарское звание. Перед Первой мировой войной Эйткен начинает создавать крупный газетно-издательский концерн, в который входят такие влиятельные ежедневники, как Evening Standard и Daily Express. В годы Первой мировой войны Эйткен по заданию канадского правительства освещает в своих изданиях вклад Канады в войне.
В 1916 году Уильям Эйткен становится баронетом, а в 1917 — получает титул барона Бивербрук (по местечку Бивербрук в провинции Нью-Брансуик, Канада). В том же, 1917-м году Бивербрук назначается министром информации Великобритании. На этой должности он руководит действиями стран Антанты на международной арене в области антригерманской, антиавстрийской и антитурецкой пропаганды. В 1918 также ненадолго занимает пост Канцлера герцогства Ланкастерского (в ранге министра).
В период между мировыми войнами Бивербрук достигает большого влияния в британской политике благодаря принадлежащей ему газетно-информационной империи. Так, Бивербруку принадлежит особая роль в освещении и раздувании скандала вокруг брака-мезальянса между королём Эдуардом VIII и дважды разведённой американкой Уоллис Симпсон, а также вокруг симпатий короля к нацистской Германии. Во время Второй мировой войны Бивербрук сперва был министром авиационной промышленности, затем — министром запасов и снабжения. Сумел добиться резкого увеличения выпуска заводами боевых самолётов.
В 1943—1945 годах Бивербрук — Лорд-хранитель Малой печати.
После войны жил в своём имении в Суррее, был известен как меценат, написал несколько книг. Своё состояние завещал общественному фонду Бивербрука, который в настоящее время возглавляет его внук.
Лорд Бивербрук был дважды женат; от своей первой жены, умершей в 1927 году, имел троих детей. Вторично женился в 1963 году, в возрасте 84 лет, на вдове своего друга.
Цитаты
Коммунизм при Сталине завоевал аплодисменты и восхищение всех западных наций. Коммунизм при Сталине дал нам примеры патриотизма, равные лучшим в анналах истории. Коммунизм при Сталине вырастил лучших генералов в мире. Гонения на христианство? Это не так. Не существует никаких религиозных преследований. Двери Церкви открыты. Расовые преследования меньшинств? Совершенно нет. Евреи живут, как все. Политические репрессии? Конечно. Но теперь ясно, что те, кто были расстреляны, предали бы Россию её немецким врагам.Оригинальный текст (англ.)Communism under Stalin has won the applause and admiration of all Western nations. Communism under Stalin has provided us with examples of patriotism equal to the finest in the annals of history. Communism under Stalin has produced the best generals in the world. The Persecution of Christianity? Not so. There is no religious persecution. Church doors are open. Racial persecution of minorities? Not at all. Jews live like other men. Political purges? Of course. But it is now clear that those who were shot would have betrayed Russia to her German enemies.
— Лорд Бивербрук, 1942 год[3]
Напишите отзыв о статье "Эйткен, Уильям, 1-й барон Бивербрук"
Примечания
- ↑ [bigenc.ru/text/1865705 Бивербрук] / Г. С. Остапенко // «Банкетная кампания» 1904 — Большой Иргиз. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2005. — С. 466. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—, т. 3). — ISBN 5-85270-331-1.</span>
- ↑ [scansbook.ru/istoriya/page,26,847-tanki-v-boyu-tanki-lend-liza-v-boyu.html Танки в бою. Танки ленд-лиза в бою » SCANSBOOK.ru - электронная интернет библиотека]
- ↑ [www.mtholyoke.edu/acad/intrel/kudrya.htm Kudryashov, Sergei, "Stalin and the Allies: Who Deceived Whom?"]
</ol>
Отрывок, характеризующий Эйткен, Уильям, 1-й барон Бивербрук
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
