Малый Толмачёвский переулок
| Малый Толмачёвский переулок Москва | |
 Вид с севера, в сторону Большого Толмачёвского переулка. Слева — новый корпуса Третьяковки и Храм Святителя Николая в Толмачах | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Ближайшие станции метро | |
| Прежние названия |
Мухина улица (XVII-XVIII века) |
| [www.openstreetmap.org/?lat=55.74167&lon=37.61889&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap] | |
| [maps.google.com/maps?ll=55.74167,37.61889&q=55.74167,37.61889&spn=0.03,0.03&t=k&hl=ru на Картах Google] | |
Малый Толмачёвский переулок (в XVII—XVIII веках Мухина улица[1]) в районе Якиманка Центрального административного округа города Москвы проходит от Кадашёвской набережной до Большого Толмачёвского переулка. Нечётную (восточную) стороны переулка занимают «новые» постройки Государственной Третьяковской галереи.
Происхождение названия
По поселению толмачей (переводчиков), обслуживавших замоскворецких татар-ордынцев XIV—XVI веков. Поселение «Старые Толмачи», датированное XIV веком, изначально располагалось восточнее современной Ордынки[2] (современный Старый Толмачёвский переулок) и переместилось в район нынешнего Большого Толмачёвского переулка в XV-XVI веках.
История
Главная статья: Кадашёвская слобода
Мухина улица в XVI—XVII веках была основной связью между двумя замоскворецкими слободами — Кадашёвской (вдоль старицы реки Москвы), привилегированной и одной из крупнейших в городе, и небольшой Толмачёвской слободой (по Николаевской улице, нынешнему Большому Толмачёвскому переулку). Однако, по исследованиям археологов[2], проезжая дорога на месте нынешнего переулка — не моложе XIV века.
В XIV веке по трассе переулка проходила дорога от перевоза через реку Москву у Тайницкой башни Кремля — к старым Толмачам, выходившая на старую, не существующую сегодня, дорогу в Орду. Начинаясь там же, где начинается современная Ордынка, эта дорога далее отклонялась к юго-востоку, примерно по линии современной Новокузнецкой улицы. Эта планировка Замоскворечья просуществовала до конца XVI века; с устройством «живого моста» в районе современного Балчуга перевоз у Тайницкой башни прекратил существование, и Мухина улица стала внутрислободским проездом.
В первой трети XVII века уличная сеть Замоскворечья приобрела современный облик в связи с разрушениями Смутного времени и устройством валов и застав Земляного города. На пепелище появились Ордынка и Полянка в современном представлении, их новые трассы были привязаны к Серпуховской заставе, а Мухина улица осталась на месте. Между 1612 и 1625 на углу Мухиной и Николаевской улиц был выстроен и первый деревянный Храм святителя Николая в Толмачах (известный также как Духовской, или Сошественский, по главному престолу Сошествия св. Духа).[3] В 1658—1661 по трассе нынешнего Старомонетного переулка (дома 5 — 9) был выстроен новый Хамовный двор, разорвавший сквозное движение по Приказной улице (Старомонетный переулок), и тем самым поднявший значение проезжей Мухиной улицы. Параллельный Лаврушинский переулок (в те времена — Хохлова, она же Попкова, улица) был пробит до Николаевской улицы только в 1767—1772. Тогда, же, на основе «Прожектированного чертежа» Никола Леграна был устроен Водоотводный канал и парадный фронт домов по Кадашёвской набережной, уничтоженный в 1994.[4][5]
В 1980-е — 2000-е годы застройка нечётной стороны переулка (в том числе «щусевские» корпуса ГТГ 1930-х годов) была снесена; часть остаётся пустовать, часть (см. фото) занята глухой стеной новых корпусов ГТГ. В конце 2007 года обнародованы планы по застройке северной части квартала Третьяковки. По предложению «Моспроекта-4» в Лаврушинском переулке и на Кадашёвской набережной будет воссоздан сплошной фронт застройки, причём со стеклянным куполом; по Малому Толмачёвскому переулку будет выстроена ещё одна глухая стена.[6]
Застройка по чётной стороне — «реконструирована» в последнее десятилетие. Относительно нетронутым остаётся только восточный угол Малого и Большого Толмачёвских переулков; здесь несколько двухэтажных домов сохраняют традиционный масштаб.
В ноябре 2013 года Малый Толмачёвский переулок стал пешеходным, движения транспорта по нему полностью закрыто.[7]
Здания и сооружения
По нечётной стороне:
- Государственная Третьяковская галерея. Непосредственно в переулок выходят зады новых корпусов ГТГ, выстроенных в 1980-е — 1990-е гг.,[8] а также пустыри на месте снесённых в 2005—2006 построек к северу от ГТГ
- № 9 — Храм святителя Николая в Толмачах[9], построенный в 1690—1697 на средства кадашёвцев Кондратия и Лонгина Добрыниных на месте деревянного храма, известного с 1625. Храм сохранился при пожаре 1812 года, но, так как весь его приход выгорел, то службы возобновились только в 1814. Колокольня и трапезная в классических формах выстроены по проекту Ф. М. Шестакова в 1833—1834, ограду заменили в 1836. Сам же храм был перестроен по тому же шестаковскому проекту в 1856—1858. Алтарь и апсиды разобрали и выстроили заново, приподняв уровень сводов апсид; иконостас был заменён на точную копию прежнего. В 1929 закрытую церковь передали ГТГ, в 1930-е годы её переоборудовали под фондохранилище, разделив внутреннее пространство на этажи. Иконостас и ограда были уничтожены[10]
По чётной стороне:
- № 6 — Доходный дом (1911, архитектор П. П. Висневский)
- № 8/11 стр.1 — городская усадьба Медынцевых-Ремизова, XIX век. Здесь родился и вырос А. М. Ремизов[9]
Транспорт
- Метро Третьяковская, Полянка
Напишите отзыв о статье "Малый Толмачёвский переулок"
Примечания
- ↑ Памятники архитектуры Москвы. Замоскворечье. М., «Искусство», 1994, ISBN 5-210-02548-9, c. 140
- ↑ 1 2 там же, c. 15-16
- ↑ там же, c. 168—170
- ↑ Р. Рахматуллин, «Памяти Кадашевской набережной», Известия, 06.03.2006 [archive.is/20120904223012/www.izvestia.ru/moscow/article3084739/] [www.archi.ru/events/news/news_current_press.html?fl=1&nid=1291&sl=2]
- ↑ Постановление правительства Москвы № 362 от 05.05.1998 "Об исключении из списка памятников архитектуры зданий по адресу: Кадашевская наб, дом 12, строения 1, 2 [www.mka.mos.ru/detail.asp?tuid=96D7586A-4665-4687-8BA7-4522219A0CAE&muid=DCE2CEF6-5A58-41D5-9289-9D57B249E2B1&ruid=03751BA5-B909-988F-C325-6E3E005223E0]
- ↑ Интервью с главным архитектором проекта А. Г. Сержантовым, 05.10.2007 // РИА Новости [pda.rian.ru/realty/mnenie_eksperta/20071002/81937593.html]
- ↑ [auto.mail.ru/article.html?id=44174 Москва: сразу семь улиц стали пешеходными - автоновости - Авто@Mail.Ru]
- ↑ Памятники архитектуры Москвы. Замоскворечье. М., «Искусство», 1994, ISBN 5-210-02548-9, c. 179—181
- ↑ 1 2 Охраняемый памятник, см. [www.mkn.com.mos.ru/index.php?action=show_rubric&id=174 Реестр памятников Москомнаследия]
- ↑ xxx
Отрывок, характеризующий Малый Толмачёвский переулок
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
