Мира (город)

Древний город Мира греч. Μύρα <tr><td colspan="2" style="text-align:center;"> Ликийские гробницы в Мире</td></tr> Страна Древняя ГрецияДревняя Греция Состав населения греки Современная локация Турция, близ города Демре Координаты 36°15′32″ с. ш. 29°59′01″ в. д.36.25889° с. ш. 29.98361° в. д. / 36.25889; 29.98361

Ми́ра (греч. Μύρα) — город в конфедерации древней Ликии, близ моря, на реке Андрак, у устья которой была гавань Андриаке, согласно преданию в этой гавани пристал к берегу апостол Павел перед своим отправлением в Рим. Территориально город был расположен рядом с современным небольшим городом Демре (Кале; тур. Demre (Kale)) в Турции (провинция Анталья).

Происхождение названия

По одной из версий, город получил название от слова «мирра» — смола, из которой делают благовония. По другой версии, название города («Маура») — этрусского происхождения и означает «место Матери-богини», лишь впоследствии вследствие фонетических изменений превратившееся в Миру.

Античность

Город Мира был расположен в 5 км от берега Средиземного моря. От города сохранились развалины великолепного греко-римского театра и высеченные в скалах гробницы. Уникальность и своеобразие гробниц можно объяснить тем, что у народов Ликии существовал обычай хоронить мёртвых на возвышенных местах, так как предполагалось, что это поможет им попасть на небо. Являясь одним из крупных городов Ликии, Мира, со времени Феодосия II, была её столицей. В III—II веках до н. э. она получила право чеканить монеты (в этот период Мира входила в Ликийский союз).

Упадок наступил в VII веке, когда город подвергся разрушению в ходе набегов арабов, а также затоплению грязями реки Мирос.

Почитание св. Николая

В эпоху христианства Мира также смогла сохранить свою значимость, так как в 300 году н. э. Николай из Патары, известный в православной традиции как Николай Чудотворец, пройдя обучение в Ксанфе, стал епископом Миры, где он проповедовал вплоть до самой смерти в 343 г. Он был погребен в этой церкви. Вскоре после смерти Николая Угодника, по церковному преданию, произошло несколько чудесных исцелений среди верующих, приходивших поклониться его мощам, и Мира стала местом паломничества и святой веры. В западном мире Святой Николай (Санта-Клаус) стал восприниматься как заступник детей, которым он приносит подарки в Рождественскую ночь.

Церковь неоднократно разрушалась во время арабских набегов, особенно сильные разрушения пришлись на 1034 год. Византийский император Константин IX Мономах и его жена Зоя дали указания окружить церковь крепостной стеной, преобразовав церковь в монастырь. В мае 1087 года итальянским купцам удалось завладеть мощами святого и перевезти их в Бари, где его объявили святым покровителем города. Мощи святого в настоящее время хранятся в Италии (г. Бари и г. Венеция). Согласно легенде, когда итальянские монахи открыли саркофаг, от мощей Святого распространился пряный запах мирры.

В 1863 Александр II купил монастырь, начались работы по его восстановлению, которые вскоре были остановлены. В 1963 году на территории монастыря были проведены значительные раскопки. Были обнаружены цветные мозаики из цветного мрамора, остатки настенной живописи.

Панорама античного театра в Мире Ликийской

Церкви и соборы

• Церковь Святого Николая

Ссылки

• [www.days.ru/Life/life6767.htm Святитель Николай, чудотворец](недоступная ссылка с 04-04-2015 (3310 дней))
• [www.apeskov.ru/images/stories/Lycia/demre.html Виртуальная экскурсия по Мире и Ликийским гробницам]
• Мира // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.travel.ru/news/2011/03/09/187949.html В Анталье запретили демонстрацию мощей Святого Николая Чудотворца]

Отрывок, характеризующий Мира (город)

Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.


Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.