Мьельбю, Юхан

Юхан Мьельбю
Общая информация
Полное имя	Карл Юхан Сивард Мьельбю
Прозвище	Король (швед. Kungen)
Родился
Гражданство
Рост	186 см
Позиция	защитник, полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Селтик
Должность	ассистент главного тренера
Карьера
Молодёжные клубы
	АИК
Клубная карьера*
1989—1998	АИК	144 (8)
1998—2004	Селтик	144 (13)
2004—2005	Леванте	3 (0)
2006	АИК	1 (0)
Национальная сборная**
1997—2004	Швеция	49 (4)
Тренерская карьера
2010—н. в.	Селтик (ассистент гл. тренера)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ю́хан Мье́льбю (швед. Johan Mjällby; 9 февраля 1971, Стокгольм) — шведский футболист, выступал на позициях центрального защитника и опорного полузащитника. Выступал за сборную Швеции, был её капитаном.

Карьера

Начал карьеру футболиста в стокгольмском клубе АИК. Дебютировал 1 октября 1989 года в игре чемпионата Швеции против «Эргрюте», закончившейся со счётом 0:0. Играл в четвертьфинальных матчах Кубка обладателей кубков 1996/1997. Был вице-капитаном АИКа. В 1998 году перешёл в шотландский «Селтик». Дебютировал в шотландской Премьер-лиге 21 ноября 1998 года в матче против «Рейнджерс», соперник был разгромлен со счётом 5:1. В сентябре 2002 года получил травму, из-за неё не играл около трёх месяцев. Играл в финале Кубка УЕФА 2002/2003. Был вице-капитаном «Селтика».

В 2004 году перешёл в испанский клуб «Леванте», контракт был рассчитан на 2 года. Отыграл первые 3 тура Ла Лиги сезона 2004/2005, после чего получил травму и больше не выходил на поле. В 2006 году вернулся в АИК. Из-за травм провёл лишь один матч первого тура сезона-2006. 16 мая 2006 года объявил о завершении карьеры.

Дебютировал в национальной сборной в товарищеском матче с командой Израиля 12 марта 1997 года. В отборочном турнире чемпионата Европы 2000 сыграл во всех восьми матчах, забил победный гол в игре против Англии. На Евро-2000 провёл 3 матча, забил гол в ворота сборной Бельгии. Перед чемпионатом мира 2002 года капитан сборной Швеции Патрик Андерссон получил травму, и новым капитаном стал Мьельбю. На ЧМ-2002 провёл без замен все 4 игры, был включён ФИФА в список кандидатов в символическую сборную турнира. Был включён в заявку на Евро-2004, но не играл. Последний матч за сборную провёл 9 октября 2004 года, это был отборочный матч чемпионата мира против команды Венгрии.

Достижения

• Чемпион Швеции 1998
• Обладатель Кубка Швеции (2 раза): 1995/96, 1996/97
• Чемпион Шотландии (3 раза): 2000/01, 2001/02, 2003/04
• Обладатель Кубка Шотландии (2 раза): 2000/01, 2003/04
• Обладатель Кубка шотландской лиги (2 раза): 1999/2000, 2000/01
• Финалист Кубка УЕФА 2002/03

Личная жизнь

Женат, жена Дженнифер, дети Тимоти (родился в 1995 году) и Селине (родилась в 1996 году).

Ссылки

• [www.aik.se/fotboll/aikindex.html?/fotboll/historik/500aikare/chrimatt.html Профиль на официальном сайте АИКа]  (швед.)
• [svenskfotboll.se/landslag/herrar/tidigare-ar/spelarportratt-2004-06/?profile=16857 Профиль на сайте Шведского футбольного союза]  (швед.)
• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=6552 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Мьельбю, Юхан

– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!