Нижние Серогозы
Посёлок городского типа
|
Ни́жние Серого́зы (укр. Нижні Сірогози) — посёлок городского типа в Херсонской области Украины, районный центр Нижнесерогозского района.
Население — 5 137 человек.
Содержание
География
Нижние Серогозы — поселок городского типа, центр района. Расположены в 169 км к северо-востоку от областного центра и в 15 км от железнодорожной станции Серогозы на линии Снигирёвка — Фёдоровка.
История
Территория Нижних Серогоз была заселена с давних времен. Об этом свидетельствуют раскопанные вблизи поселка курганы с погребениями эпохи бронзы (II тысячелетие до и. э.), скифов (VI и IV—III вв. до н. э.), сарматов (III—II вв. до н. э.) и кочевников XI—XIII вв. н. э. Среди этих курганов выделяются Огуз, Малый Огуз и Деев (IV—III вв. до н. э.), в погребениях которых найдено множество украшений тонкой ювелирной работы.
Нижние Серогозы основаны в 1812 году государственными крестьянами — выходцами из Харьковской губернии. В 1820 году сюда прибыли переселенцы из Тульской, а в 1849 году — 11 семей из Курской губернии. В 1833 году в селе насчитывалось 274 двора и проживали 1123 человека. Нижние Серогозы являлись волостным центром и входили в Мелитопольский уезд Таврической губернии. Жители занимались в основном скотоводством, а также земледелием. За селом числилось 26 363 десятины земли, из которой часть была неудобной. Однако большинство крестьян, не имея достаточного количества тягловой силы и сельскохозяйственного инвентаря, не могло обработать свои наделы и прокормить семью. На плечи государственных крестьян ложились тяжелые поборы и повинности. Они платили государству оброк, подушную подать, отбывали дорожную, гужевую и другие повинности. С ростом промышленных городов и увеличением спроса на хлеб на мировом рынке скотоводство уступило первое место земледелию. Согласно закону 1866 г. о поземельном устройстве государственных крестьян за крестьянами Нижних Серогоз были закреплены за уплату государственной оброчной подати земельные наделы в бессрочное пользование. В 1886 году их перевели на обязательный выкуп, который они должны были вносить в течение 44 лет. Размер выкупных платежей на 45 процентов превышал государственную оброчную подать.
В 1884 г. из общего числа 754 хозяйств села 57 хозяйств были беспосевными (имели только 3 лошади), 153 — засевали до 10 десятин (у них насчитывалось 160 лошадей), 296 — по 10—25 десятин каждое. 220 дворов Нижних Серогоз не имели сельскохозяйственных орудий. Техника обработки земли оставалась примитивной, вследствие чего урожаи были низкими. В наиболее урожайные годы с десятины в среднем собирали по 40—50 пудов озимой пшеницы и по 30—35 пудов ржи. Тяжелое положение крестьян усугублялось многочисленными поборами: они платили поземельный налог, выкупные платежи, земские, волостные, мирские и другие сборы. В то же время богатые хозяйства засевали по 35—50 и более десятин (располагали 1071 лошадью). Им принадлежало 485 плугов, 30 косилок и жнеек. Так, крупный помещик 3. Качкарев имел молотилку, 50 лошадей, 70 свиней, 50 коров, более тысячи овец, 250 десятин земли. Кроме того, он арендовал 500 десятин у графини Апраксиной и сдавал эту землю в аренду небольшими участками беднякам за более высокую плату. С ростом численности населения размеры наделов на ревизскую душу уменьшались. В 1885 г. здесь насчитывалось уже 4285 жителей. Разорившиеся крестьяне-бедняки вынуждены были продавать свою рабочую силу кулакам, нанимаясь к ним в батраки. В конце 60-х гг. в Нижних Серогозах появились колесный завод, фабрика сельтерской воды, 2 бондарни. Имелись 6 небольших торговых лавок, 2 винных погреба и склад. Один раз в год устраивались ярмарки и еженедельно — базары.
Нижнесерогозский врачебный участок имел одну больницу на 10 коек, расположенную в селе. Здесь работали врач, два фельдшера и акушерка. А обслуживала больница 11 населенных пунктов с 26-тысячным населением. На низком уровне находилось и народное образование. Первое учебное заведение — двухклассное училище Министерства народного просвещения открылось в Нижних Серогозах в 1876 г. В нём насчитывалось 80 учеников (67 мальчиков и 13 девочек) и работали 2 учителя. Через пять лет были открыты ещё два одноклассных училища, в которых 2 учителя обучали 136 учеников. В 1914 г. в селе действовали 4 земские однокомплектные и 3 церковно-приходские школы. В них обучалось 298 учеников и работали 7 учителей.
Революционные времена
В январе 1918 года в селе была установлена Советская власть. Начал действовать Совет крестьянских депутатов, который возглавил большевик И. П. Фесик. Развернулось социалистическое строительство. Но в апреле 1918 г. Нижние Серогозы захватили германо-австрийские войска. Оккупанты, опираясь на гетманцев, установили режим насилия и грабежа. Они терроризировали жителей, расстреливали советских активистов, отбирали у населения скот, лошадей, пшеницу. Борьба трудящихся Украины против оккупантов, а также революционные события в Германии заставили их в конце ноября покинуть село. В Нижних Серогозах была восстановлена Советская власть. В начале декабря здесь создали отряд самообороны, который неоднократно отражал нападения белогвардейских банд. Однако в конце 1918 г. в село ворвались белогвардейцы. Они пытались провести насильственную мобилизацию в белую армию, но крестьяне отказались вступить в неё и разорвали мобилизационные листки. Карательный отряд белогвардейцев ответил на это шомполами и непомерной контрибуцией. Бойцы отряда самообороны организовали Серогозский партизанский отряд, действовавший на территории уезда. Отрядом командовал Б. Э. Вабенко. В марте 1919 г. части Красной Армии освободили Нижние Серогозы. Сразу же был создан волостной ревком, который конфисковал землю у нетрудовых элементов и наделил ею безземельных и малоземельных крестьян. Начала действовать партийная ячейка, секретарем которой избрали И. П. Фесика. Активную работу проводили коммунисты Я. Е. Таранов, М. Сенчин, В. Рослый и др. Нижнесерогозский партизанский отряд в марте 1919 г. был преобразован в Серогозский полк, вошедший в состав 1-й Заднепровской Украинской советской дивизии (начальник дивизии П. Е. Дыбенко).
Однако мирная передышка была непродолжительной. В мае 1919 г. Нижние Серогозы захватили григорьевцы. Активисты села вступили в Мелитопольский коммунистический батальон. У с. Семёновки Ивановской волости он разгромил один из отрядов григорьевцев, взяв в плен более 100 бандитов и захватив у противника 2 пушки и 7 пулеметов. В июле в Нижние Серогозы ворвались деникинцы. Они установили кровавый режим, восстановили дореволюционные порядки. Коммунисты и активисты сражались с белогвардейцами в составе 3-го полка 1-й Заднепровской стрелковой дивизии под командованием П. Е. Дыбенко. Они били деникинцев под Уманью и в Донбассе, под Царицыном и Воронежом. В январе 1920 г. после освобождения села от врага частями 13-й советской армии возобновили свою деятельность волостной ревком и партийная ячейка. Они обеспечили выполнение продразверстки, организовали сбор средств для Красной Армии.
В июне 1920 г. Нижние Серогозы захватили белогвардейские банды Врангеля. В районе села длительное время продолжались упорные бои между частями Красной Армии и войсками чёрного барона. Оно неоднократно переходило из рук в руки и в начале августа было освобождено от врага. Сосредоточив у с. Демьяновки значительную группировку войск, врангелевское командование 28 августа начало наступление против левого фланга оперативной группы советских войск, в состав которой входили 51-я (под командованием В. К. Блюхера) и 52-я (под командованием М. Я. Германовича) стрелковые дивизии и отдельный кавалерийский корпус. 2-я Донская кавалерийская дивизия противника в ходе наступления создала угрозу правому флангу и центру оперативной группы советских войск. В результате эти части начали отходить к Нижним Серогозам. На помощь им была брошена 2-я Конная армия, задача которой заключалась в том, чтобы нанести удар с фланга и в тыл противника и соединиться с правобережной группой 13-й советской армии. 29 августа 51-й стрелковой дивизии удалось удержать Нижние Серогозы, отбить яростные атаки врага и создать благоприятные условия для соединения с 2-й Конной армией. Однако ослабленные части этой армии не смогли справиться с поставленной задачей. Утром 30 августа Врангель бросил против них авиацию, а для удара на земле — все имеющиеся у него резервы. После упорных боев 51-я стрелковая дивизия вынуждена была оставить село. В районе сел Верхние Серогозы и Верхние Торгаи сконцентрировалась ударная группа войск генерала Кутепова. 28 октября советские войска перешли в наступление, а 29 октября 52-я стрелковая дивизия, преследуя врангелевцев, освободила Нижние Серогозы. В ноябре 1920 г. в селе был создан волостной ревком, который возглавил И. П. Фесик, а затем М. С. Кривцов. Начал действовать также сельский ревком. Беднейшее крестьянство объединилось в волостной и сельский комитеты незаможных селян. Председателем волостного комнезама был избран И. М. Сердюк. Волостной и сельский ревкомы и комнезамы много сделали по осуществлению земельного закона Всеукрревкома от 5 февраля 1920 г. В 1921—1923 гг. было проведено перераспределение всех земельных угодий. Безземельные и малоземельные крестьяне получили по 2,5—3,25 десятины на едока.
Сразу же после установления Советской власти в Нижних Серогозах возобновила работу больница. К 1925 г. здание больницы было расширено и число коек в ней увеличено до 20. Действовала также амбулатория. Медицинскую помощь населению оказывали 2 врача и 4 работника среднего медперсонала. После революции в селе открыли начальную школу. К концу периода восстановления здесь функционировали 6 школ — семилетняя и 5 начальных, в которых 13 учителей обучали 508 учеников. Для детей, оставшихся сиротами в годы гражданской войны, организовали детский дом. В нём 3 педагога воспитывали 50 детей. В селе проводились недели помощи школе. Организовали 2 школы ликбеза. Активно работали сельбуд, открытый в 1921 г., и 7 хат-читален. При сельбуде действовали кружки художественной самодеятельности, физкультурный коллектив, справочное бюро, где давались консультации по агрономии, юридическим, медицинским и другим вопросам. В 1925 г. организовали районную библиотеку с книжным фондом 1,7 тыс. экземпляров.
Нижние Серогозы в военные годы
В 1941 году в Нижних Серогозах действовала районная больница на 35 коек, в которой медицинскую помощь населению оказывали 4 врача и 30 специалистов среднего медперсонала. Дети тружеников села посещали 2 начальные, 2 семилетние и среднюю школу. В них 54 учителя обучали 1200 учеников. В 1935 г. здесь построили просторный двухэтажный районный дом культуры, где демонстрировались кинофильмы и работали кружки художественной самодеятельности. Имелась районная библиотека.
16 сентября 1941 г. Нижние Серогозы захватили немецко-фашистские оккупанты, которые силой насаждали «новый порядок». Так, в первые же дни они схватили и расстреляли 10 человек. 23 сентября 1942 г. гитлеровцы согнали жителей села на площадь, где начальник полевой жандармерии собственноручно расстрелял 5 человек, отказавшихся работать. За период оккупации фашисты расстреляли и замучили 30 жителей. 186 юношей и девушек угнали на каторжные работы в Германию. Несмотря на жестокий террор, советские люди развернули борьбу против врага. Для организации отпора фашистам по решению бюро Запорожского обкома партии были созданы Нижнесерогозский подпольный райком партии во главе с бывшим первым секретарем райкома партии М. В. Куприем и партизанский отряд, командиром которого стал бывший второй секретарь райкома партии И. Д. Высочин. М. В. Куприй и И. Д. Высочин создали подпольную группу, в состав которой входили коммунисты И. Д. Коваленко, И. С. Мурко, К. Ф. Онищенко, А. О. Швец и другие. Подпольщики распространяли листовки, в которых призывали население вести беспощадную борьбу с оккупантами, саботировать их распоряжения, совершали диверсионные акты. Они помогали советским воинам бежать из плена и укрывали их. После гибели И. Д. Высочина (в первые дни оккупации) партизанский отряд возглавил М. В. Куприй. Народные мстители уничтожили 37 вражеских автомашин с солдатами и боеприпасами, следовавших в Крым. О Нижнесерогозском партизанском отряде упоминает в своей книге начальник Украинского штаба партизанского движения генерал-лейтенант Т. А. Строкач. Жители оказывали всемерную помощь народным мстителям, снабжали их оружием, одеждой, обувью, продуктами питания. Летом 1942 г. в боях против оккупантов смертью храбрых пало большинство партизан отряда, в том числе М. В. Куприй и И. Д. Коваленко. 28 октября 1943 г. Нижние Серогозы освободили части 4-го гвардейского кавалерийского корпуса под командованием генерал-лейтенанта Н. Я. Кириченко и 19-го танкового корпуса под командованием генерал-лейтенанта И. Д. Васильева. В боях за населенный пункт погибли 132 советских воина, которые погребены в братской могиле. Достойный вклад в борьбу против немецко-фашистских оккупантов внесли жители села. На фронтах Великой Отечественной войны против врага сражались 1566 человек, 270 из них за боевые заслуги награждены орденами и медалями СССР, 619 — отдали жизнь в боях за свободу и независимость Родины. Здесь установлен обелиск в честь советских воинов, погибших при освобождении села от гитлеровцев, и земляков, павших в борьбе с фашистами. Немецко-фашистские захватчики, отступая, разграбили колхозы, взорвали мельницу, часть колхозных построек, много домов колхозников. Большую помощь в возрождении экономики села оказали государство и братские республики. Государство выделило для Нижнесерогозской МТС 34 трактора и запасные части к сельскохозяйственным машинам, а братские республики прислали для хозяйств района 1046 лошадей, 101 голову крупного рогатого скота, 1620 овец и коз, 12 свиней. В 1944 г. были восстановлены все 11 колхозов. Однако давали себя знать трудности: отсутствие необходимого количества техники, нехватка рабочих рук, скота. Пришлось много потрудиться, чтобы в 1944 г. засеять более 4 тыс. гектаров. С помощью МТС колхозники в сжатые сроки убрали зерновые культуры, получив в среднем по 10,6 цнт с гектара. Успешно прошёл осенний сев. Многое было сделано для восстановления общественного животноводства. Если в начале 1944 г. в колхозах насчитывалось всего 23 головы крупного рогатого скота, то к началу 1945 г.— 447 голов. В возрождении хозяйства активное участие принимали комсомольцы и несоюзная молодёжь. Они взяли шефство над фермой, обеспечивали своевременный ремонт инвентаря, выращивали высокие урожаи зерновых культур, создав комсомольско-молодёжные звенья. После окончания Великой Отечественной войны возвратились фронтовики и с энтузиазмом включились в работу. За годы четвёртой пятилетки колхозы значительно окрепли и достигли довоенного уровня. В 1950 г. хозяйства засеяли 14,2 тыс. га пахотной земли. Урожайность в этом году составила в среднем 13 цнт зерновых с гектара. На фермах насчитывалось около 2 тыс. голов крупного рогатого скота, 1,3 тыс. свиней, 2,3 тыс. овец. Увеличение машинно-тракторного парка, повышение квалификации механизаторов и добросовестное отношение к работе колхозников способствовали улучшению культуры земледелия, выполнению в сжатые сроки всех сельскохозяйственных работ.
Послевоенное время
Сразу же после освобождения в Нижних Серогозах начала функционировать районная больница. В 1950 г. в селе действовали районная больница на 50 коек и поликлиника. Медицинскую помощь населению оказывали 75 медработников, в том числе 5 врачей. Несмотря на трудности, уже в ноябре 1943 г. начались занятия в двух начальных и двух семилетних школах. В следующем году открылась средняя школа. В 1950 г. в этих школах 55 учителей обучали 1048 учеников. Активную культурно-просветительную работу проводили районный дом культуры, при котором действовали хоровой и драматический кружки художественной самодеятельности, и районная библиотека с книжным фондом 8,2 тыс. экземпляров. источник --->[wikimapia.org/10136335/ru/Нижние-Серогозы Информация взята отсюда]
Напишите отзыв о статье "Нижние Серогозы"
Примечания
- ↑ [stat6.stat.lviv.ua/PXWEB2007/ukr/publ/2011/chnas.zip Государственный комитет статистики Украины. Сборник: Численность наличного населения Украины на 1 января 2011. Киев 2011. (doc)]
| |||||||||||||||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Нижние Серогозы
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.
Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.
Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
