Обер-президент

Обер-президент (нем. Oberpräsident — сокр. от нем. Oberregierungspräsident — «Верховный начальник окружного управления») — высшее должностное лицо в государственном управлении прусских провинций между 1815 и 1945—1946 годами.

Учреждение поста обер-президента в Королевстве Пруссия

Впервые учреждение поста обер-президента произошло в 1808 году в связи с административной реформой и новой организацией внутреннего управления в Пруссии («Stein-Hardenbergschen Reformen»), проводившейся бароном Генрихом Фридрихом фом унд цум Штайном (1757—1831) и государственным канцлером бароном Карлом Августом фон Гарденбергом (1750—1822). Целью реформы было централизованное распределение по вертикали управленческих функций между провинциями (во главе с обер-президентами), административными округами (президенты) и районами (во главе с избираемым ландратом). Но эта реформа не достигла поставленных задач.

После антинаполеоновских освободительных войн и территориальных изменений в пользу Королевства Пруссия в соответствии с решениями Венского конгресса 1815 года для Пруссии возникла необходимость интеграции новых частей страны, а также её территориальной и административной перестройки. В соответствии с «Предписанием об улучшении провинциальных учреждений органов власти» («Verordnung wegen verbesserter Einrichtung der Provinzial-Behörden») 1815 года Пруссия разделялась на 10 провинций, которые подразделялись на 2 или больше административных округов. Вторично вводилась должность обер-президента. Первоначально обер-президент должен был быть, прежде всего, постоянным представителем прусского правительства в провинции и имел лишь некоторые административные полномочия. Впоследствии его компетенции постоянно расширялись и уточнялись. В дальнейшем обер-президент получил право надзора над органами власти в провинции и, кроме всего прочего, над местным правительством. Помимо того, обер-президент был одновременно президентом административного округа, в котором находилась столица провинции. Наконец, обер-президент представлял интересы провинции в прусских министерствах и был представителем провинции в Государственном совете.

Усиление власти обер-президентов в Германской империи

Прусские реформаторские законы 1870 и 1880 годов передали обер-президентам ряд дополнительных прав по их непосредственному участию в управлении провинцией (помимо контролирующих функций). По Закону об общем земельном управлении («Gesetz über die allgemeine Landesverwaltung») 1883 года была введена личная уния между обер-президентом и главой провинциального правительства («Regierungspräsident»), при которой обер-президент одновременно становился и главой правительства. Теперь обер-президент получил огромные права по управлению провинцией, оставаясь промежуточной инстанцией между прусскими государственными министерствами и правительством провинции.

Ослабление положения обер-президентов в Веймарской республике

Положение обер-президентов изменилось в 1932 году, когда после длительных обсуждений было решено упростить систему управления. Теперь обер-президент не должен был быть посреднической инстанцией между министерствами и провинциальными правительствами; он остался лишь постоянным представителем прусского правительства и высшей надзорной инстанцией для всех органов управления в провинции.

Обер-президенты в Третьем рейхе

После прихода в 1933 году к власти в Германии национал-социалистов во главе с Адольфом Гитлером была проведена реформа системы государственного управления. 7 апреля 1933 года в рамках кампании по ликвидации самостоятельности земель в немецких землях высшим должностным лицом становился имперский наместник («Reichsstatthalter») с очень широкими полномочиями. В Пруссии рейхсштатгальтером стал сам А. Гитлер. Ему и должны были теперь непосредственно подчиняться прусские обер-президенты. Они назначались лично А. Гитлером и несли перед ним ответственность. В административном отношении должностной надзор за ними осуществлялся Имперским министерством внутренних дел. Впоследствии А. Гитлер поручил министру-президенту Пруссии Герману Герингу исполнять эти свои обязанности имперского наместника Пруссии (хотя формально и оставался им до 1945 года). Практически повсеместно на посты обер-президентов А. Гитлером были назначены местные областные руководители НСДАП — гауляйтеры. В других землях Германии гауляйтеры сами являлись имперскими наместниками. Для того, чтобы выровнять властные полномочия гауляйтеров-рейхсштаттгальтеров и гауляйтеров-обер-президентов в декабре 1933 года был принят «Закон о расширении прав обер-президентов» («Gesetz über die Erweiterung der Befugnisse der Oberpräsidenten»), а в 1934 году — «Второе предписание о новой организации Рейха» («Zweiten Verordnung über den Neuaufbau des Reiches»). В соответствии с первым из них ландтаги и провинциальные комитеты распускались, а обер-президент согласно «фюрерпринципу» стал высшим руководителем провинциальных органов самоуправления. В соответствии со «Вторым предписанием» обер-президенты стали постоянными представителями имперского правительства в провинции; все органы власти империи и административные органы земель, а также служебные инстанции в пределах провинции подчинялись им в порядке должностного надзора. Правда, юридически обер-президент так и не стал начальником над главой провинциального правительства, который непосредственно подчинялся прусскому Министерству внутренних дел в Берлине.

Ликвидация поста обер-президента после Второй мировой войны

После Второй мировой войны с роспуском бывших прусских провинций и образования оккупационными властями в Германии новых земель в 1945—1946 гг. должность обер-президента была упразднена. Этому способствовала юридическая неясность положения обер-президента в системе местного управления, его компетенций и полномочий. Все обсуждения реформы государственного управления сводились к требованию ликвидации либо поста обер-президента, либо роспуска правительственных президиумов в провинциях. Повсеместно был выбран первый вариант.

Провинции Пруссии и резиденции прусских обер-президентов

• Провинция Бранденбург, с 1939 — Марк Бранденбург (1918—1945); столицы — Потсдам (1815—1918), Шарлоттенбург (город) (1918—1920) и Шарлоттенбург (округ Берлина) (1920—1945)
• Провинция Великое герцогство Нижний Рейн (1815/16-1824), затем — Рейнская провинция (1824—1945); столица — Кобленц
• Провинция Верхняя Силезия (1919—1938); столица — Оппельн
• Провинция Верхняя Силезия (1941—1945); столица — Каттовиц
• Провинция Вестфалия (1815—1945); столица — Мюнстер в Вестфалии
• Провинция Галле-Мерзебург (1944—1945); столица — Галле
• Провинция Ганновер (1866—1945); столица — Ганновер
• Провинция Гессен- Нассау (1866—1944), затем — Провинция Кургессен (1944—1945); столица — Кассель
• Провинция Западная Пруссия (1815—1824, 1878—1920); столица — Данциг
• Провинция Нассау (1944—1945); столица — Висбаден
• Провинция Пограничная Марка Позен-Западная Пруссия (1922—1939); столица — Шнайдемюль
• Провинция Позен (1815—1920); столица — Позен
• Провинция Померания (1815—1945); столица — Штеттин
• Провинция Пруссия/Восточная Пруссия (1815—1945); столица — Кёнигсберг
• Провинция Саксония (1815—1944), затем — Провинция Магдебург (1944—1945); столица — Магдебург
• Провинция Силезия (1815—1919, 1938—1941) и соответственно — Провинция
• Нижняя Силезия (1919—1938, 1941—1945); столица — Бреслау
• Провинция Шлезвиг-Гольштейн (1866—1879); столицы — Шлезвиг (1879—1917), Киль (1917—1945)
• Провинция Юлих-Клеве-Берг (1815/16-1824); столица — Кёльн
• Земли Гогенцоллернов (1850—1945); столица — Зигмаринген

Литература

• Rüdiger Döhler: Säulen Preußens — 59 Corpsstudenten als Oberpräsidenten preußischer Provinzen. Verein für corpsstudentische Geschichtsforschung. Einst und Jetzt 55 (2010), ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0420-8870&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0420-8870], s. 143—148.  (нем.)
• Клаус Швабе (Klaus Schwabe) «Прусские обер-президенты. 1815—1945» («Die preußischen Oberpräsidenten. 1815—1945»). Boldt, Боппард-на-Рейне, 1985, ISBN 3-7646-1857-4  (нем.)

Ссылки

• [www.lwl.org/westfaelische-geschichte/portal/Internet/input_felder/langDatensatz_ebene4.php?urlID=583&url_tabelle=tab_websegmente Ансгар Вайссер (Ansgar Weisser): «Обер-президент» («Der Oberpräsident»)]  (нем.)
• Хорст Мёллер (Horst Möller): [www.ifz-muenchen.de/heftarchiv/1982_1.pdf «Прусские обер-президенты в Веймарской республике» («Die preußoschen Oberpreäsidenten der Weimarer Republik»)]. В издании: «Ежеквартальные тетради по современной истории» («Vierteljahrshefte für Zeitgeschichte»), 1982.  (нем.)

См. также

• Пруссия
• Пруссия (королевство)
• Административно-территориальное устройство Германской империи

Отрывок, характеризующий Обер-президент

– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.