Орден Башни и Меча

Военный Орден Башни и Меча, Доблести, Верности и Заслуг
Оригинальное название	Ordem Militar da Torre e Espada, do Valor, Lealdade e Mérito
Девиз	Valor Lealdade e Mérito
Страна	Португалия
Тип	орден
Статус	вручается
Статистика
Дата учреждения	1459 год

Военный Орден Башни и Меча, Доблести, Верности и Заслуг (порт. Ordem Militar da Torre e Espada, do Valor, Lealdade e Mérito) — португальский рыцарский орден, основан в 1459 году королём Афонсу V.

Орден вышел из употребления и восстановлен только в 1808 году принцем регентом Жуаном (будущий король Португалии Жуан VI) в честь благополучного прибытия португальской королевской семьи в Бразилию, после того как Наполеон вторгся в Португалию. Орденом могли быть награждены и португальцы, и иностранцы-католики, орден вручался за военные и гражданские заслуги. В 1832 году португальский король Педру IV реформировал орден, после чего он стал называться Древнейший Наиблагороднейший Орден Башни и Меча, Доблести, Верности и Заслуг.

Степени

Послереформенный орден имел четыре класса:

• Большой Крест
• Командор
• Офицер
• Рыцарь

В 1896 году был добавлен класс Гранд-офицера, старше Командора, но младше Большого Креста. 15 октября 1910 республиканское правительство Португалии отменило все португальские ордена, кроме Ордена Башни и Меча. В 1917 орден был вновь реформирован и стал состоять из четырёх классов, самый высокий из которых был только у Президента Португалии. В 1918 орден снова расширили до пяти классов. Президент Португалии по должности стал Гроссмейстером ордена. В 1939 году введён дополнительный класс Большой цепи, который присваивался только главам государств, первым награждённым был Франсиско Франко, с 1963 года этой степенью награждались только президенты Португалии.

Сейчас Орден состоит из шести классов:

• Большая цепь — (GColTE), носит знак Ордена на специальной цепи и золотую Звезду Ордена на левой стороне груди.
• Большой Крест — (GCTE), носит знак Ордена на цепи или на ленте через правое плечо и золотую Звезду Ордена на левой стороне груди.
• Гранд-офицер — (GOTE), носит знак Ордена на особой цепи и золотую Звезду Ордена на левой стороне груди.
• Командор — (ComTE), носит серебряную Звезду Ордена на левой стороне груди.
• Офицер — (OTE), носит знак Ордена на специальной ленте с розеткой на левой стороне груди.
• Рыцарь — (CavTE) или Дама(DamTE), носит знак ордена с простой лентой на левой стороне груди.

Знаки отличия

Знак Ордена — пятиконечная перевёрнутая позолоченная звезда, покрытая белой эмалью, помещённая на дубовый венок, покрытый зелёной эмалью, в центре звезды меч, заключённый в круг, на котором на синей эмали девиз Ордена «Valor Lealdade e Mérito» — Доблесть, Верность, и Заслуги. Между двумя верхними лучами звезды помещена башня. На оборотной стороне знака помещён в круге португальский герб и надпись «República Portuguesa» — Республика Португалия.

Знаки степени Большая цепь (знак на цепи), и Большой крест (знак чрезплечной ленты) имеют отличие - пятиконечная перевёрнутая звезда наложена на лавровый венок зелёной эмали. В центральном медальоне меч пронзает лавровый венок.

Звезда Ордена пятиконечная, выполненная из золота для Большой цепи, Большого Креста, Гранд-офицера и из серебра для Командора.

Всем степеням ордена полагается орденская цепь с знаком ордена:

• степени Большая цепь - золотая цепь с увеличенными чередующимися звеньями в виде золотых башен и меча в лавровом венке. Центральное звено в виде золотой башни наложенной на два скрещенных меча и поддерживаемой по бокам золотыми морскими драконами.
• степени Большой крест, гранд-офицер, командор, офицер - золотая (позолоченная) цепь с чередующимися звеньями малого размера в виде золотых башен, меча в дубовом венке и декоративного элемента.
• степени кавалер - серебряная цепь с чередующимися звеньями малого размера в виде серебряных башен, меча в дубовом венке и декоративного элемента.

Лента Ордена синего цвета.

См. также

• Кавалеры ордена Башни и Меча

Ссылки

• [www.ordens.presidencia.pt/?idc=176 Орден Башни и Меча на сайте Президента Португалии]

Отрывок, характеризующий Орден Башни и Меча

В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.