Паллавы

Запрос «Паллава» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Государство Паллавов было сосредоточено в Северном Тамилнаде с начала IV до конца IX вв. Род Паллавов появляется в пракритских источниках конца III века в качестве вассалов деканских Сатаваханов. Со временем они создали собственное царство Анандадеша со столицей в Канчипураме.

Сведения о хронологии и кровных связях Паллавов крайне противоречивы. Много споров ведётся об их этнической принадлежности. Поскольку подданные Паллавов принадлежали к дравидскому племени, то сами правители довольно рано восприняли тамильские обычаи и культуру.

При Нарасимхавармане I (VII век) государство Паллавов достигло зенита своего могущества. Из великой гавани в Мамаллапураме отплывали экспедиции для колонизации Юго-Восточной Азии, которые принесли в те далёкие края джайнизм, буддизм и индуизм. Было предпринято успешное вторжение на Цейлон.

В 731 году царь Парамешвараварман II (728–731) был разбит войсками Чалукьев и был погиб, оставив несовершеннолетнего сына. В государстве началась смута, в результате которой престол занял Паллавамалла, представитель боковой ветви Паллавов, который принял тронное имя Нандиварман II (731—796).

Несмотря на широкие международные связи Паллавов (например, мать правителя Симхавишну, скорее всего, была христианкой), основную угрозу для них представляли ближайшие соседи — сначала Западные Чалукьи из Ватапи, а потом династия Чолов. Ок. 880 г. Чолы овладели всей территорией Паллавов, которые до XIII в. оставались их вассалами.

Список правителей

• Симхаварман I, махараджа Анандадеши 315—345
• Скандаварман I, махараджа Анандадеши 345—350
• Вишнугуптаварман, сын Скандавармана I, махараджа Анандадеши 350—355
• Кумаравишну I, махараджа Анандадеши 355—370
• Скандаварман II, махараджа Анандадеши 370—385
• Вираварман, махараджа Анандадеши 385—400
• Скандаварман III, сын Виравармана, махараджа Анандадеши 400—436
• Симхаварман II, сын Скандавармана III, махараджа Анандадеши 436—458
• Трилочана Скандаварман IV, сын Симхавармана II, махараджа Анандадеши 458—488
• Нандиварман I, внук Скандавармана III, махараджа Анандадеши 488—500
• Кумаравишну II, сын Нандивармана I, махараджа Анандадеши 500—520
• Виджая Буддхаварман, махараджа Анандадеши 520—540
• Кумаравишну III, махараджа Анандадеши 540—550
• Симхаварман III, сын Кумаравишну III, махараджа Анандадеши 550—574
• Симхавишнуварман, сын Симхавармана III, махараджа Анандадеши 574—600
• Махиндраварман I, сын Симхавишнувармана, махараджа Анандадеши 600—630
• Махамалла Нарасимхаварман I, сын Махиндравармана I, махараджа Анандадеши 630—642, махараджадхираджа Анандадеши 642—668
• Махиндраварман II, сын Нарасимхавармана I, махараджадхираджа Анандадеши 668—670
• Парамешвараварман I, сын Махиндравармана II, махараджадхираджа Анандадеши 670—695
• Нарасимхаварман II, сын Парамешваравармана I, махараджадхираджа Анандадеши 695—722
• Парамешвараварман II, сын Нарасимхавармана II, махараджадхираджа Анандадеши 722—733
• Махиндраварман III, сын Нарасимхавармана II, махараджадхираджа Анандадеши 733
• Паллавамалла Нандиварман II, сын Хираньи, махараджадхираджа Анандадеши 733—795
• Дантиварман, сын Нандивармана II, махараджадхираджа Анандадеши 795—830
• Нандиварман III, сын Дантивармана, махараджадхираджа Анандадеши 830—854
• Нрипатунгаварман, сын Нандивармана III, махараджадхираджа Анандадеши 854—879
• Апараджитаварман, сын Нандивармана III, махараджадхираджа Анандадеши 879—898

Литература

• Алаев Л. Б. Южная Индия. Общинно-политический строй VI—XIII веков. — М.: Институт востоковедения РАН, 2011. — 712 с. — ISBN 978-5-89282-469-9.
• [www.britannica.com/EBchecked/topic/439993/Pallava-dynasty Паллавы в Британской энциклопедии]

Отрывок, характеризующий Паллавы

Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.