Подвязки

Подвя́зки — предмет женского нижнего белья, представляющий собой резинки или тесьму, служащие для поддержания чулок. Обычно шириной около 2—3 см, сделаны из крепкой ткани или кожи. Подвязки в форме тесьмы широко использовались в XVIII—XX веках, носились чуть ниже колена, в месте утончения ноги, не позволяя чулкам соскальзывать вниз. С появлением чулок, сделанных из эластомеров, надобность в их ношении отпала (в современных чулках приняла форму силиконовой полосы, держащей чулок на ноге). Однако, несмотря на то что подвязки потеряли своё функциональное значение, некоторые женщины продолжают их носить главным образом по причине моды, эстетики и сексуальной привлекательности. Подвязки в форме резинок используются как элемент крепления пояса для чулок непосредственно к чулкам. В зависимости от высоты чулок варьируется и высота подвязок, носятся выше колена в районе бедра.

Подвязки в форме тесьмы

Подвязки в форме тесьмы являются важным атрибутом свадебного наряда невест. В соответствии с рядом традиций жених бросает подвязку мужской части гостей свадьбы. Исторически эта традиция обуславливается верой в то, что предмет одежды невесты принесёт удачу. Эквивалентом этому действию со стороны невесты является бросание свадебного букета незамужним девушкам, согласно поверью, поймавшая букет, в скором времени выйдет замуж.

В честь подвязок назван старейший на сегодняшний день рыцарский орден в мире — Благороднейший Орден Подвязки, образованный в 1348 году в Англии. Существует ряд легенд о происхождении Ордена; известнейшая связана с графиней Солсбери. Во время танца с королём Эдуардом она уронила подвязку и окружающие засмеялись, король же поднял подвязку и повязал её на собственную ногу со словами: «Honi soit qui mal y pense» (наиболее точный перевод: «Пусть стыдится подумавший плохо об этом»), ставшими девизом ордена.

Подвязки в форме резинок

Пояс для чулок — результат эволюции шосс (колгот-чулок, характерных для позднего Средневековья). Шоссы изготавливались из неэластичных тканей (лён, сукно) и не могли держаться самостоятельно: было необходимо использовать подвязки в форме тесьмы или привязывать шоссы к поясу, именно в этот момент появились подвязки в форме резинок. Пояс для чулок долгое время был совмещён с корсетом, к 30-м годам XX века стал независимой деталью гардероба, вместе с ним эволюционировали и подвязки. В настоящее время в практических целях используются редко, обычно используются в качестве фетиша, как для привлечения сексуального внимания, так и для развития уверенности в собственной сексуальности.

Ссылки

• Подвязки в форме тесьмы: тематические медиафайлы на Викискладе
• Подвязки в форме резинок: тематические медиафайлы на Викискладе

Отрывок, характеризующий Подвязки

– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.