Полоцци, Жозе Фернандо

Полоцци
Общая информация
Полное имя	Жозе Фернандо Полоцци
Родился	1 октября 1955(1955-10-01) (68 лет) Ловейра, Бразилия
Гражданство	Бразилия
Позиция	центральный защитник
Информация о клубе
Клуб	Франкана
Должность	главный тренер
Карьера
Молодёжные клубы
1972—1974	Понте-Прета
Клубная карьера*
1974—1978	Понте-Прета
1979—1982	Палмейрас	см. ниже
1983	Ботафого (РП)
1984	Бангу
1985	Палмейрас	127 (8)
1986	Операрио
1986—1988	Серрано
1988	Бандейранте
1988	Аракатуба
1989—1990	Линенсе
1990	Серрано
1991—1992	Империо Толедо
1992	Гремио Тирадентес
Национальная сборная**
	Бразилия	5 (0)
Тренерская карьера
1993	Бандейранте
1993	Индепенденте (Лимейра)
1994	Вотупорангенсе
1995	Тупан
1995	Понте-Прета	молодёжный состав
1996	Школа Сэндай Экуэи
1996	Аракатуба	ассистент
1997	Бандейранте
1997	Паранаваи
1998	Бандейранте
1998	Марилия
1999	Бандейранте
2000	Гарса
2000	Интернасьонал Лимейра
2001	Можи-дас-Крузес
2001	Жаботикал
2001—2002	Барбаренсе
2002	Ферровиария (Араракуара)
2002	Бандейранте
2002—2003	Жатайэнсе
2003—2004	Гояс	молодёжный состав
2004	Примавера (Индаятуба)
2004	Гуаратингета
2004	Жатайэнсе
2005	Итумбиара
2004	Олимпия СП
2005	Палмейрас	ассистент
2006	Бандейранте
2006	Жатайэнсе
2007	Реал Брасил
2007	Ферровиарио (Форталеза)
2008	Парнауба
2007	Ферровиарио (Форталеза)
2009	Франкана
2009	Гуакуано
2009—н.в.	Франкана
	2009
Международные медали
Чемпионаты мира
Бронза	Аргентина 1978
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Жозе Фернандо Полоцци (порт. José Fernando Polozzi; 1 октября 1955, Ловейра) — бразильский футболист и футбольный тренер. Выступал на позиции центрального защитника.

Карьера

Полоцци родился в городе Ловейра, но когда ему было 5 лет, его семья переехала в Виньеду, где и прошло детство Полоцци. Когда Полоцци был ещё маленьким, его родители начали спорить о судьбе сына: отец видел Жозе Фернандо только футболистом, а мать, Бенедита Камарго, хотела, чтобы он стал инженером. Но сам Полоцци очень любил футбол, а потому Бенедита смирилась с выбором сына и помогала ему в начале его карьеры.

В юные годы Полоцци пошёл на просмотр в клуб «Понте-Прета», в котором играл за команды нескольких возрастов возрастов. Затем он играл за молодёжку «Гуарани», а затем вновь за «Понте-Прету», где он смог завоевать место в основе команды, получи шанс после травм основных защитников клуба. В составе молодёжной «Понте-Преты» он дошёл до финала Кубка Сан-Паулу, но в финальном матче участия не принимал из-за удаления. С 1974 года Полоцци выступал за первую команду «Понте-Преты», где составил дуэт центральных защитников клуба с Оскаром. В 1977 году Полоцци занял с клубом 2-е место в чемпионате штата Сан-Паулу и получил «Серебряный мяч», став лучшим центральным защитником чемпионата. Вследствие этого он был вызван в состав сборной Бразилии, поехавшей на чемпионат мира 1978, но там Полоцци на поле не выходил: в сборной он был только резервистом Амарала. После чемпионата мира, Полоцци снизил свой уровень игры в клубе и оказался на скамейке запасных. В 1979 году он принял решение покинуть клуб и перешёл в «Палмейрас», заплативший за трансфер 5 млн крузейро.

В составе «Палмейраса» Полоцци выступал 3 сезона, но в те годы наивысшим достижением команды стало 2-е место в чемпионате штата. И уже во втором сезоне в команде Полоцци осел в запасе из-за травмы колена и болезни почек, после которой он долго лечился. Затем он играл за клубы «Ботафого» из Рибейран-Прету, «Бангу», вновь «Палмейрас», в составе которого Полоции, в общей сложности провёл 127 матчей и забил 8 голов. Потом выступал за «Операрио», выиграв с клубом чемпионат штата Мату-Гроссу-ду-Сул, «Серрано», «Бандейранте», «Аракатубу», «Линенсе» и «Империо Толедо». Завершил игровую карьеру Полоцци в клубе «Гремио Тирадентес».

Завершив карьеру игрока, Полоцци начал тренерскую карьеру, возглавив в 1995 году клуб «Тупан». После этого он работал со множеством команд, самыми большими успехами его стали выход из дивизиона А3 в дивизион А2 чемпионата штата Сан-Паулу с клубом «Гуаратингета» и выход команды «Ривер» (Терезина) в серию С чемпионата Бразилии. В 2009 году Полоцци возглавил клуб «Франкана» и смог привести клуб к серии беспроигрышных матчей, но затем был неожиданно уволен, однако спустя 4 месяца, 20 сентября, Полоцци вновь был назначен тренером «Франканы».

Личная жизнь

Полоцци женат, у него четверо детей — три мальчика и одна девочка.

Достижения

Командные

• Чемпион штата Мату-Гроссу-ду-Сул: 1986

Личные

• Обладатель Серебряного мяча Бразилии: 1977

Ссылки

• [200.159.15.35/brasilnacopa/craques.aspx?j=199 Профиль на brasilnacopa]
• [en.sambafoot.com/players/359_Polozzi.html Профиль на СамбаФут]
• [terceirotempo.ig.com.br/quefimlevou_interna.php?id=3890&sessao=f Статья на terceirotempo.ig.com.br]
• [web.archive.org/web/20090725015230/idolosdofutebol.blogspot.com/2009/07/polozzi.html Статья на idolosdofutebol]
• [www.ferrao.com.br/comunicacao.asp?fac=1&cd=2545 Статья на ferrao.com.br]
• [futpedia.globo.com/jogadores/polozzi Профиль в Футпедии]
• [www.comerciodafranca.com.br/materia.imprimir.php?id=41808 Интервью с Полоцци]
• [www.futebolinterior.com.br/ga/carreira.php?idGA=323 Тренерские клубы Полоцци]
• [www.ferrao.com.br/comunicacao.asp?fac=1&cd=2548 Статья на ferrao.com.br]

</div>

Отрывок, характеризующий Полоцци, Жозе Фернандо

– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.