Попова, Катя

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Катя Попова
Основная информация
Полное имя

Катя Асенова Попова

Дата рождения

21 января 1924(1924-01-21)

Место рождения

Плевен, Болгария

Дата смерти

24 ноября 1966(1966-11-24) (42 года)

Место смерти

Братислава, Словакия

Страна

Профессии

оперная певица, актриса

Певческий голос

лирическое сопрано

Награды

Катя Асенова Попова (болг. Катя Асенова Попова; 21 января 1924, Плевен, Болгария — 24 ноября 1966, Братислава, Словакия) — оперная певица (лирическое сопрано). Народная артистка Народной Республики Болгария. Лауреат Димитровской премии I степени (1959).





Биография

Пению обучалась в Софийской музыкальной академии (педагог — Мара Маринова-Цибулка), затем совершенствовалась у Асена Димитрова и Кати Спиридоновой.

На сцене Софийской оперы дебютировала в 1947 году в роли Эсмеральды в опере «Проданная невеста» Б. Сметаны.

В 1955—1956 гг. стажировалась в московском Большом театре.

С успехом выступала на сценах Большого театра (Москва), «Гранд-Опера» и «Опера-Комик» (Париж), концертировала в Вене, Афинах, Праге, Белграде, Киеве, Ленинграде, Харькове, Свердловске, Скопье и т. д.

Исполнительница главных партий в операх Чайковского, Ш. Гуно, Д. Пуччини, Ж. Массне и др.

Погибла в результате авиакатастрофы самолета Ил-18 авиакомпании «Балкан» возле Братиславы.

Избранные партии

  • Маргарита, «Фауст» Шарля Гуно
  • Манон Леско, «Манон» Жюля Массне
  • Мими, «Богема» Джакомо Пуччини

Награды и премии

Напишите отзыв о статье "Попова, Катя"

Ссылки

  • [www.operanews.ru/13040703.html Илка Попова. «Встречи на оперной сцене». Катя Попова]

Отрывок, характеризующий Попова, Катя

Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.



Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы.
Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова.
Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.