Прочь из моей комнаты!
| Get Out of My Room | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Чич и Чонг | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска | ||||
| Жанр | ||||
| Длительность |
43:05 | |||
| Страна | ||||
| Лейбл | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
| Хронология Чич и Чонг | ||||
| ||||
| Прочь из моей комнаты! | |
| Get Out of My Room | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Билл Шихи |
| Кинокомпания |
Koo Koo Banana |
| Длительность |
52 мин. |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| Предыдущий фильм | |
| Следующий фильм | |
| IMDb | |
«Get Out of My Room» (рус. Прочь из моей комнаты!) — это музыкальный альбом и короткометражный фильм комедийного дуэта Чич и Чонг, вышедшие в 1985 году. Треки «Born in East L.A.» и «I’m Not Home Right Now» стали синглами с альбома[1][2].
После выхода этой работы дуэт распался.
Содержание
Список композиций
Сторона 1
- «Born in East L.A.»
- «Dorm Radio I»
- «I’m Not Home Right Now»
- «Sushi Bar»
- «Dorm Radio II»
- «Love Is Strange»
- «Dorm Radio III»
Сторона 2
- «I’m A (Modern) Man»
- «The Music Lesson»
- «The Stupid Early Show»
- «Warren Beatty»
- «Juan Coyote»
- «Radio News»
- «Get Out Of My Room»
О фильме
53-минутное видео «Прочь из моей комнаты!» — псевдодокументальный фильм, автор сценария и режиссёр Чич Марин. В фильме он и Томми Чонг решают закончить свой новоявленный аудио-альбом Get Out of My Room четырьмя музыкальными клипами. Между постановочными интервью и прочими сценами со съёмочной площадки, в фильм вставлены клипы на песни «Get Out of My Room», «I’m Not Home Right Now», «Love Is Strange», и «Born in East L.A.». В фильме задействованы такие персоны как Кассандра Петерсон (как «Эльвира — повелительница тьмы»), Беверли Д’Анджело, Джон Парагон, Алана Соарес, актриса эротического жанра и модель с обложки Playboy (март 1983) и её сестра Лейлани Соарес.
В клипе на песню «Get Out of My Room» Чич играет Яна Роттена, эгоистичного фрика, лидера британской панк-рок группы, а Чонг играет просто «чувака», американского гитариста из этой группы. Вдвоём они направляются в спортзал, дабы снять видео на свою песню. Появляются несколько баскетболистов и начинают играть на заднем плане, не обращая внимания на недовольного Роттена. Оба они начинают изображать исполнение песни (Ян не попадает в слова, а Чувак даже не старается согласовать свои действия с записью). Спецэффекты слишком примитивны, Ян выглядит нелепо в своих нарядах, а Чувак настолько увлечён движениями девушек-гимнасток, что, кажется, забыл про съёмки вовсе.
«Get Out of My Room» и «Born in East L.A.» стали новыми хитами и транслировались на канале MTV. Позднее, когда дуэт распался, Чич Марин на основе песни «Born in East L.A.» сделал свой полнометражный фильм с одноимённым названием — «Рождённый в восточном Лос-Анджелесе», там он выступил как режиссёр, автор сценария и актёр.
Фильм «Прочь из моей комнаты!» позже выходил на DVD в Великобритании, но не в США, где издавался только на VHS. Аудио альбом был переиздан в 2002 году.
Напишите отзыв о статье "Прочь из моей комнаты!"
Примечания
Ссылки
- [www.allmusic.com/album/get-out-of-my-room-mw0000313581 Рецензия на альбом] на сайте Allmusic (англ.)
- [filmreporter.de/kino/47166-Cheech-Chong-Jetzt-hats-sich Рецензия на фильм] на сайте filmreporter.de (нем.)
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Прочь из моей комнаты!
О! против страданий нет другого убежища.]Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
