Пруитт-Айгоу
Жилой комплекс «Пруитт-Айгоу» (англ. Pruitt-Igoe; также встречается написание «Прюитт-Игоу») — социальный жилой комплекс, существовавший с 1954 по 1974 год в городе Сент-Луисе штата Миссури, США. Состоял из тридцати трёх 11-этажных жилых зданий. Был спроектирован архитектором Минору Ямасаки, который известен как автор проекта Всемирного торгового центра в Нью-Йорке.
Официальное открытие жилого комплекса произошло в 1956 году. На строительство Казначейством США было выделено в общей сложности 36 млн долларов.
Целью создания комплекса было решение проблемы жилья для молодых квартиросъёмщиков, относящихся к среднему классу[1].
Плотность заселения оказалась выше, чем в городских трущобах, около 50 квартир на ≈0,004 км² (1 акр).[2]. В соответствии с принципами Ле Корбюзье и Международного конгресса современной архитектуры для того, чтобы сохранить придомовую площадку и нижний этаж в качестве мест общего пользования, были спроектированы 11-этажные здания. Каждый ряд зданий отделялся полосой насаждений согласно концепции Харланда Бартоломью.[3] Однако рекреационные и парковые зоны были неудовлетворительны, детские площадки были созданы только после многочисленных обращений жителей.
Своё название жилой комплекс получил в честь героя Второй мировой войны чернокожего пилота Уэнделла О. Пруитта и белокожего конгрессмена от штата Миссури Уильяма Айгоу. До 1954 года в жилищной политике Сент-Луиса использовался принцип сегрегации и планировалось, что комплекс будет состоять из двух частей — для чёрных и для белых. С отменой сегрегации на законодательном уровне комплекс вначале имел смешанный состав жильцов, но в течение двух лет большинство белых квартиросъёмщиков переехали в другие места[4], и в комплексе осталось в основном малообеспеченное негритянское население. Вскоре комплекс стал ассоциироваться с нищетой и преступностью.
После завершения строительства в 1955 году жилой комплекс состоял из 33 11-этажных жилых корпусов, расположившихся на площадке в 0,23 км² (57 акров). В комплексе было 2870 квартир, что делало его одним из самых больших в стране. Квартиры были небольшие, с маленькими кухнями. Лифты останавливались только на первом, четвёртом, седьмом и десятом этажах. Эти этажи были оборудованы большими коридорами, комнатами для стирки, общественными комнатами и мусоропроводами. Вентиляция была недостаточной, централизованного кондиционирования воздуха не было.
В середине 1960-х годов квартал стал отчётливо напоминать гетто, а не тот радужный уголок, каким он являлся первые годы после своего заселения. Работа дворников прекратилась, а на место привычных дверей и светильников в подъездах начали устанавливать антивандальные. Полиция всё чаще отказывалась выезжать по вызову в этот район. В связи с возросшей стоимостью содержания района местные власти приняли решение увеличить стоимость арендной платы для жителей Пруитт-Айгоу в три раза. Позже в этом году массовая неуплата счетов привела к коммунальной трагедии — прорыву канализации в одном из домов. В 1970 году городские власти объявили квартал зоной бедствия. Не найдя средств для ремонта местной инфраструктуры, власти решили начать отселение жильцов.
После многочисленных безуспешных попыток улучшить криминогенную ситуацию в жилом комплексе, 16 марта 1972 года по решению Федерального правительства было взорвано первое здание[5], затем, в течение двух лет — и все остальные. Полностью территория была расчищена в 1976 году.
Передача о подрыве домов комплекса широко транслировалась по телевидению США, что сделало «Пруитт-Айгоу» одним из самых известных неудавшихся проектов социального жилья. Сцены упадка и разрушения комплекса отображены в философском фильме 1983 года «Койяанискаци».
После расчистки территории на одной её половине была создана лесопарковая зона, на другой — построен комплекс учебных заведений Сент-Луисcкой Публичной школы и малоэтажное жильё[6].
Напишите отзыв о статье "Пруитт-Айгоу"
Примечания
- ↑ Larsen, Lawrence Harold; Kirkendall, Richard Stewart (2004). [books.google.com/books?id=0Pc-wvtps7YC&pg=PA61&dq=Pruitt-Igoe&as_brr=3#PPA62,M1 A History of Missouri: 1953 to 2003.] University of Missouri Press. ISBN 0-8262-1546-7, ISBN 978-0-8262-1546-8. (англ.)
- ↑ Bristol, Katharine (2004). «The Pruitt-Igoe myth». American Architectural History: A Contemporary Reader (Routledge). ISBN 9780415306959. ISBN 0415306957. p. 354
- ↑ Harland Bartholomew) (Hall, Peter Geoffrey Hall (2004). Cities of Tomorrow: An Intellectual History of Urban Planning and Design in the Twentieth Century. Hoboken, NJ: Wiley, John & Sons, Incorporated. ISBN 9780631232520. ISBN 0631232524. p.256.
- ↑ [www.membrana.ru/particle/1428 Глухой шум надувает память о снесённых мечтах] «Мембрана» 17 октября 2008
- ↑ Ramroth, William G. (2007). [books.google.com/books?id=BgTpVyDyWDIC Planning for Disaster: How Natural and Man-made Disasters Shape the Built Environment.] Kaplan Publishing. ISBN 1-4195-9373-0, ISBN 978-1-4195-9373-4. (англ.)
- ↑ [cityarchpruittigoe.wordpress.com/2011/10/08/phased-plans/ Phased plans]
Ссылки
- [realty.rbc.ru/articles/23/05/2013/562949987048704.shtml Почему в США не строят типовые дома, как в СССР. Фото]. Зарубежная недвижимость. РБК Недвижимость (23 мая 2013). Проверено 30 сентября 2013.
- Матвей Вологжанин. [www.maximonline.ru/statji/_article/tak-zhit-nelzya/ Фотоистория о страшном эксперименте над бедными людьми в США]. MAXIM (сентябрь 2013). Проверено 30 сентября 2013.
 |
В другом языковом разделе есть более полная статья Pruitt-Igoe (исп.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
| ||||||||||||||
Координаты: 38°38′32″ с. ш. 90°12′34″ з. д. / 38.64222° с. ш. 90.20944° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=38.64222&mlon=-90.20944&zoom=14 (O)] (Я)
Отрывок, характеризующий Пруитт-Айгоу
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
