Публий Манлий Капитолин
| Публий Манлий Капитолин |
Публий Манлий Капитолин (лат. Publius Manlius Capitolinus; V—IV века до н. э.) — древнеримский политический деятель из патрицианского рода Манлиев, военный трибун с консульской властью 379 и 367 годов до н. э., диктатор в 368 году до н. э.
Первый трибунат
В 379 году Публий Манлий стал одним из восьми военных трибунов, из которых патрициями были только трое, включая сородича Публия — Гая Манлия Вульсона — и Луция Юлия Юла. Действуя совместно, «Манлии, которые родовитостью превосходили плебеев, а влиянием Луция Юлия, вне порядка — без жеребьёвки, без соглашения с сотоварищами — получили командование в войне с вольсками, о чём сами впоследствии сожалели»[1].
Возглавляемая Публием и Гаем армия из-за беспечности своих командиров попала в организованную вольсками засаду и потерпела поражение. Узнав об этом, сенат решил назначить диктатора, но позже выяснилось, что вольски не пытаются развить успех, и Манлиев отозвали в Рим[2].
Диктатура
Когда в римском обществе обострилась борьба вокруг законопроектов Секстия и Лициния, предполагавших допуск плебеев к консульству, ограничение крупного землевладения и облегчение положения должников, сенат назначил диктатором Марка Фурия Камилла, а когда тот сложил с себя полномочия, ничего не добившись, — Публия Манлия Капитолина (368 год до н. э.). Официальная формулировка гласила, что диктатор назначен «для успокоения возмущения и ведения государственных дел»[3], подлинной целью было противодействие законодательным инициативам народных трибунов.
Манлий сразу продемонстрировал свои симпатии к плебсу, назначив начальником конницы плебея Гая Лициния Кальва; перед недовольным сенатом он оправдывался тем, что Лициний — его родственник[4]. В дальнейшем, несмотря на противодействие патрициев, народное собрание приняло закон о том, что децемвиры по священным делам должны избираться в том числе и из плебеев; «после этой ступени дорога к консулату казалась уже проложенной»[5].
Публий Манлий был избран одним из шести военных трибунов-патрициев на следующий год. Во время его второго трибуната Марк Фурий Камилл, снова получивший диктатуру, воевал с галлами, а в Городе сенат был вынужден уступить плебеям в вопросе о консульстве[6]. Роль Публия Манлия в этих событиях неизвестна.
Напишите отзыв о статье "Публий Манлий Капитолин"
Примечания
Отрывок, характеризующий Публий Манлий Капитолин
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
