Пуэрто-Карреньо
Город
Показать/скрыть карты
|
Пуэ́рто-Карре́ньо (исп. Puerto Carreño) — город и муниципалитет на востоке Колумбии, административный центр департамента Вичада.
Содержание
История
Христианская миссия, являвшаяся первым поселением европейцев на месте современного города, была основана монахом-иезуитом Алонсо де Нейрой в 1666 году. 5 июля 1991 года город был провозглашён административным центром департамента Вичада.
Географическое положение
Город расположен в северо-восточной части департамента, на левом берегу реки Ориноко, вблизи места впадения в неё реки Мета, на расстоянии приблизительно 740 километров к востоку-северо-востоку (ENE) от столицы страны Боготы. Абсолютная высота — 39 метров над уровнем моря[1].
Площадь муниципалитета составляет 12 410 км²[2].
Климат
Климат Пуэрто-Карреньо | |||||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Показатель | Янв. | Фев. | Март | Апр. | Май | Июнь | Июль | Авг. | Сен. | Окт. | Нояб. | Дек. | Год |
Средний максимум, °C | 34,7 | 35,8 | 36,1 | 34,5 | 32,4 | 31 | 30,6 | 31,2 | 32,2 | 33,1 | 33,5 | 33,9 | 33,3 |
Средняя температура, °C | 28,9 | 29,8 | 30,4 | 29,6 | 28,2 | 27,1 | 26,9 | 27,2 | 27,9 | 28,4 | 28,7 | 28,6 | 28,5 |
Средний минимум, °C | 23 | 23,7 | 24,6 | 24,7 | 24 | 23,3 | 23,1 | 23,3 | 23,6 | 23,8 | 23,9 | 23,3 | 23,7 |
Норма осадков, мм | 43 | 18 | 38 | 133 | 270 | 458 | 459 | 347 | 195 | 177 | 100 | 30 | 2268 |
Источник: [www.weatherbase.com/weather/weather.php3?s=592505&cityname=Puerto-Carre%F1o-Colombia Weatherbase] |
Население
По данным Национального административного департамента статистики Колумбии, совокупная численность населения города и муниципалитета в 2012 году составляла 15 012 человек[3]. Динамика численности населения города по годам:
2005 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009 | 2010 | 2011 | 2012 |
---|---|---|---|---|---|---|---|
13 288 | 13 535 | 13 783 | 14 030 | 14 276 | 14 522 | 14 767 | 15 012 |
Согласно данным переписи 2005 года мужчины составляли 50,5 % от населения города, женщины — соответственно 49,5 %. В расовом отношении белые и метисы составляли 70,7 % от населения города; индейцы — 23,8 %; негры — 5,5 %[4]. Уровень грамотности среди населения старше 15 лет составлял 85,8 %.
Экономика и транспорт
Основу экономики города составляют сельскохозяйственное производство, добыча полезных ископаемых, а также рыболовство. 52,5 % от общего числа городских и муниципальных предприятий составляют предприятия торговой сферы, 43,9 % — предприятия сферы обслуживания, 3,1 % — промышленные предприятия, 0,5 % — предприятия иных отраслей экономики[4]. В километре к западу от города расположен аэропорт (ICAO: SKPC, IATA: PCR)[1].
Напишите отзыв о статье "Пуэрто-Карреньо"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.fallingrain.com/world/CO/31/Puerto_Carreno.html Puerto Carreno, Colombia Page] (англ.). Fallingrain Global Gazetteer. Проверено 12 июня 2013. [www.webcitation.org/6HJoYDcjM Архивировано из первоисточника 12 июня 2013].
- ↑ [www.statoids.com/yco.html Municipalities of Colombia] (англ.). Statoids.com. Проверено 12 июня 2013. [www.webcitation.org/6HJoYqCsc Архивировано из первоисточника 12 июня 2013].
- ↑ [www.dane.gov.co/files/investigaciones/poblacion/proyepobla06_20/ProyeccionMunicipios2005_2020.xls Proyecciones de Población departamentales y municipales por área 2005 - 2020] (исп.). Departamento Administrativo Nacional de Estadística. Проверено 11 июня 2013. [www.webcitation.org/6HHyp6GEM Архивировано из первоисточника 13 июня 2013].
- ↑ 1 2 [www.dane.gov.co/files/censo2005/perfiles/vichada/puerto_carreno.pdf Censo General 2005. Perfil Puerto Carreño - Vichada] (исп.). Departamento Administrativo Nacional de Estadistica. Проверено 13 июня 2013. [www.webcitation.org/6HKz1JENm Архивировано из первоисточника 13 июня 2013].
|
|
Отрывок, характеризующий Пуэрто-Карреньо
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.