Росси, Раффаэле Карло
Поделись знанием:
Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
| Его Высокопреосвященство кардинал Раффаэле Карло Росси Raffaele Carlo Rossi | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 4 июля 1930 года — 17 сентября 1948 года | |||
| Церковь: | Римско-католическая церковь | ||
| Предшественник: | Кардинал Карло Перози | ||
| Преемник: | Кардинал Джованни Пьяцца | ||
| Рождение: | 28 октября 1876 Пиза, королевство Италия | ||
| Смерть: | 22 февраля 1930 (53 года) Креспано-дель-Граппа, Италия | ||
| Принятие священного сана: | 21 декабря 1901 года | ||
| Принятие монашества: | 3 октября 1887 года | ||
| Епископская хиротония: | 25 мая 1920 года | ||
| Кардинал с: | 30 июня 1930 года | ||
Раффаэле Карло Росси (итал. Raffaele Carlo Rossi; 28 октября 1876, Пиза, королевство Италия — 17 сентября 1948, Креспано-дель-Граппа, Италия) — итальянский куриальный кардинал и ватиканский сановник. Епископ Вольтерры с 22 апреля 1920 по 7 июня 1923. Асессор Священной Консисторской Конгрегации и секретарь Священной Коллегии Кардиналов с 7 июня 1923 по 30 июня 1930. Титулярный архиепископ Фессалоники с 20 декабря 1923 по 30 июня 1930. Секретарь Священной Консисторской Конгрегации с 4 июля 1930 по 17 сентября 1948. Камерленго Священной Коллегии Кардиналов с 11 декабря 1939 по 12 мая 1941. Кардинал-священник с 30 июня 1930, с титулом церкви Санта-Прасседе с 3 июля 1930.
|
Это заготовка статьи о кардинале. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Росси, Раффаэле Карло"
Ссылки
- [www.catholic-hierarchy.org/bishop/brossirc.html Информация] (англ.)
| Предшественник: кардинал Карло Перози |
Секретарь Священной Консисторской Конгрегации 4 июля 1930 — 17 сентября 1948 |
Преемник: кардинал Джованни Пьяцца |
| Предшественник: монсеньор Луиджи Синчеро |
Секретарь Священной Коллегии Кардиналов 7 июня 1923 — 30 июня 1930 |
Преемник: монсеньор Винченцо Санторо |
Отрывок, характеризующий Росси, Раффаэле Карло
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
