Рудак (Середино-Будский район)

Посёлок Рудак укр. Рудак Страна УкраинаУкраина Область СумскаяСумская область Район Середино-Будский Городской совет Середина-Будский Координаты 52°10′33″ с. ш. 33°59′34″ в. д.52.175920851220333° с. ш. 33.992876911376186° в. д. / 52.175920851220333; 33.992876911376186    Население 48 человек (2001) Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код +380 5451 Почтовый индекс 41000 Автомобильный код BM, НМ / 19 КОАТУУ 5924410104 Показать/скрыть карты

Рудак (укр. Рудак) — посёлок, Середина-Будский городской совет, Середино-Будский район, Сумская область, Украина.

Код КОАТУУ — 5924410104. Население по переписи 2001 года составляло 48 человек .

Географическое положение

Посёлок Рудак находится на расстоянии в 1,5 км от города Середина-Буда, в 1-м км от села Сорокино, в 1,5 км от посёлка Заречное.

История

Точное время основания посёлка неизвестно. По утверждению местных жителей, Рудак был основан в начале 20-х годов прошлого века переселенцами из села Чернацкого. Однако в архивных документах его название встречается на несколько десятилетий раньше – к примеру, в воинских документах Ивана Яковлевича Агеева, призванного на военную службу Середино-Будским РВК Сумской области в 1941 году, дата и место рождения указано – «хутор Рудак, 1897 год» (ЦАМО, фонд №58, опись №18002, дело №1593), Ивана Парфиловича Дубинчина – «хутор Рудак, 1915 год» (ЦАМО, фонд №58, опись №18001, дело №207), Михаила Павловича Журика – «хутор Рудак, 1917 год» (ЦАМО, фонд №58, опись №18002, дело №177).

К 1923 году Рудак уже был значительным населённым пунктом и насчитывал 22 двора, в которых проживал 151 житель. В 1926 году в нём числилось 25 дворов и 153 жителя, в 1940 году – 43 двора и около 200 жителей, а в 1950-х годах – 45 дворов и 250 жителей. В послевоенные годы в посёлке работала начальная школа, клуб, детский сад и магазин.

Начиная с 60-х годов прошлого века, количество дворов и численность жителей в Рудаке начала постепенно снижаться. Если в 1989 году в нём еще проживало 45 жителей, то к 1 января 2008 году осталось всего 38 жителей.

Отрывок, характеризующий Рудак (Середино-Будский район)

Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.