Себеш
Город
Показать/скрыть карты
|
Се́беш[1] (рум. Sebeș, венг. Szászsebes, нем. Mühlbach) — город в Румынии, в жудеце Алба.
Содержание
География
Город расположен в центре исторической области Трансильвания. Расположен на реке Муреш,в 15 км от города Алба-Юлия, в 115 км от города Клуж-Напока.
Экономика
Сегодня Себеш является городом с динамично развивающейся экономикой. За последние 10 лет было вложено много иностранных инвестиий. Главными отраслями промышленности являются обработка древесины и производство изделий из кожи.
Население
На 2009 год население города составляет 29458 человек.
Национальный состав:
Достопримечательности
- Евангелическая церковь (1250 год)
- Капелла Св. Якова (XIV в.)
Известные люди
- Янош Запольяи — венгерский государственный деятель, князь Трансильвании и король Венгрии.
- Лучиан Блага — румынский поэт, переводчик, драматург, журналист, профессор университета, дипломат, философ, одна из крупнейших фигур румынской культуры XX в. Жил в Себеше много лет своей жизни.
Галерея
- Ortodox templom szaszsebes.jpg
- Sebes townhall.JPG
Администрация
- Former lutheran gymnasium sebes.jpg
Городская гимназия
- Ferences templom szaszsebes.jpg
Города-побратимы
Напишите отзыв о статье "Себеш"
Примечания
- ↑ Географический энциклопедический словарь: географические названия / Под ред. А. Ф. Трёшникова. — 2-е изд., доп.. — М.: Советская энциклопедия, 1989. — С. 421. — 210 000 экз. — ISBN 5-85270-057-6.
Ссылки
- [www.primariasebes.ro/ Официальный сайт администрации города]
- [www.sebesonline.ro/ Информация о городе]
|
Это заготовка статьи по географии Румынии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Себеш
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
