Сидоний Аполлинарий

Сидоний Аполлинарий
Apollinaris Sidonius
Витраж в соборе Вознесения Девы Марии, Клермон-Ферран, Франция
Рождение	430(0430)
Смерть	486(0486)
Почитается	Католическая церковь
В лике	святой
Подвижничество	епископ

Гай Соллий Модест (?) Аполлинарий Сидоний (лат. Gaius Sollius Modestus (?) Apollinaris Sidonius; около 430, Лугдун — около 486, Арверны — галло-римский писатель, поэт, дипломат, епископ Клермона (471 — около 486).

Биография

Родился в ноябрьские ноны (5 ноября) около 430 года в богатой и знатной семье в галльском Лугдуне, где его отец и дед были префектами претория (praefectus praetorio). Как и многие люди его круга, получил прекрасное образование и уже в молодости прославился красноречием и стихами.

В 449 году, по его собственному сообщению, он вместе с отцом присутствовал на празднествах, организованных в Арле в честь вступления в должность консулов Астера и Протогена.

В 452 году Сидоний женился на дочери будущего императора Авита, которого позднее сопровождал в Рим, и которому посвятил свой первый панегирик.

После свержения и бегства Авита, он вернулся в Лугдун, где в 457 году был взят в плен новым императором Майорианом. В силу его известности, тот обращался с ним уважительно и вскоре освободил, чем в свою очередь заслужил панегирик, за который сам Сидоний был награждён бронзовой статуей на Форуме и титулом комита.

В 467 году император Прокопий Антемий включил его в число патрициев и назначил префектом Рима. Однако приблизительно в 470 году Сидоний покинул этот пост из-за привлечения одного из близких ему людей к суду по обвинению в государственной измене.

Вернувшись в Галлию, он долгое время боролся со злоупотреблениями Сероната, высокопоставленного и коррумпированного чиновника, а около 471—472 годов, скорее по политическим, чем религиозным причинам, был назначен епископом в Арвернах (современный Клермон-Ферран).

В 475 году вестготы взяли город, и Сидоний, принимавший активное участие в обороне, вновь ненадолго оказался в тюрьме, однако был освобожден благодаря ходатайству своего друга, одного из приближенных короля Эйриха; вскоре он был восстановлен в правах и оставался епископом вплоть до своей смерти.

Произведения Сидония Аполлинария, в особенности письма, являются ценным источником по истории завоевания Галлии вестготами. Его переписка — одна из четырех галло-римских переписок, дошедших до нас от этого времени — при известной высокопарности стиля в значительной мере проливает свет на культурный и общественный климат последних лет Западной империи.

Произведения

• «Carmina» (лат. «Стихи» или «Песни») (469) — сборник из 24 поэм, в том числе знаменитые панегирики (поэма 2 посвящена императору Антемию, поэма 5 — Майориану, поэма 7 — Авиту)
• «Письма» (epistulae). Всего — 146. Книга I (469 г.). Книги II—IV (477 г.). Книги V—VIII (470 г.). Книга IX (482 г.)

Переводы

• В «The Loeb classical library» издан в 2 томах: [www.archive.org/details/poemsletterswith01sidouoft Vol. I] (поэмы и кн. I—II «Писем»)
• «Письма» Сидония в английском переводе в 2 томах (1915): [www.archive.org/details/letterstranslate01sidouoft Vol. I]; [www.archive.org/details/letterstranslate02sidouoft Vol. II].
• В серии «Collection Budé» сочинения [www.lesbelleslettres.com/recherche/?fa=tags&tag=SIDOINE%20APOLLINAIRE изданы] в 3 томах.

Русские переводы:

• Поздняя латинская поэзия. М., 1982. С. 543—571.
• Памятники средневековой латинской литературы IV—VII вв. М.: Наследие. 1998. С. 292—307.
• Сидоний Аполлинарий. Письма / Пер. Н. Н. Трухиной. // История Древнего Рима. Тексты и документы: Учебное пособие. Ч. 1. М., 2004. С. 393—400.

Литература

• Ешевский С. В. 1870: [elar.uniyar.ac.ru/jspui/handle/123456789/1795 К. С. Аполлинарий Сидоний, эпизод из литературной и политической истории Галлии V века] // Сочинения С. В. Ешевского. Часть третья. М., 1-342.
• Сидоний Аполлинарий // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Буяров Д. В. Мировоззрение и сочинения Сидония Аполлинария в контексте позднеантичной культуры. – Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2009. – 191 с.
• Карсавин Л. П. Из истории духовной культуры падающей римской империи. Политические взгляды Сидония Аполлинария. СПб, 1908.
• Johannes A. van Waarden and Gavin Kelly (eds), New Approaches to Sidonius Apollinaris, with Indices on Helga Köhler, C. Sollius Apollinaris Sidonius: Briefe Buch I. Leuven, 2013.

Ссылки

• [www.sidoniusapollinaris.nl Вебсайт имени Sidonius Apollinaris:] Sidonius Apollinaris включает в себя полный латинский текст писем, библиографию и ссылки.
• [www.thelatinlibrary.com/sidonius.html Латинский текст «Писем» в 9 кн.]
• Сидоний Аполлинарий, Письма. — www.krotov.info/acts/05/antolog/sidony.htm.

Отрывок, характеризующий Сидоний Аполлинарий

Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.