Синдеева, Наталья Владимировна

Наталья Синдеева
В 2015 году
Род деятельности:	главный редактор издатель основатель телеканала
Дата рождения:	11 июня 1971(1971-06-11) (52 года)
Место рождения:	Мичуринск, Тамбовская область, РСФСР
Гражданство:	СССР СССР → Россия Россия
Супруг:	Александр Винокуров
Дети:	Александра, Лука
Награды и премии:	«Медиа-Менеджер России»

Ната́лья Влади́мировна Синде́ева (род. 11 июня 1971 года, Мичуринск, Тамбовская область, РСФСР) — основатель, основной владелец и генеральный директор медиахолдинга «Дождь», в который входят телеканал «Дождь», интернет-издание Slon.ru и журнал «Большой город». Прежде — сооснователь и генеральный продюсер радиостанции «Серебряный дождь», учредитель антипремии «Серебряная калоша». Трижды лауреат премии «Медиа-Менеджер России», почётный академик Российской академии радио.

Биография

Родилась в Мичуринске в семье военного стоматолога. По долгу службы родителям приходилось часто переезжать, поэтому с трёхлетнего возраста Наталью передали на попечение бабушки с дедушкой. В детстве увлекалась спортом, окончила балетную школу, занималась музыкой и народными танцами. После школы получила специальность «преподавателя младших классов и математики» в Мичуринском государственном педагогическом институте (МГПИ). Позже в 2006 году окончила Стокгольмскую школу экономики в России, курс по развитию бизнеса Entrepreneur Essential 4.

По окончании института в 1992 переехала в Москву. В начале столичной жизни работала в итальянской фирме по продаже одежды и над проектом ночного шоу на воде в бассейне «Чайка». Позднее, работая промоутером на одной из выставок, Синдеева познакомилась с продюсером Павлом Ващекиным и позже стала его личным помощником. В это время она наладила контакты с будущими ключевыми фигурами медиарынка: Сергеем Кожевниковым, создателем «Русской медиагруппы», радиопродюсером Михаилом Козыревым, Андреем Вульфом и Отаром Кушанашвили. В 1993 году перешла на телеканал «2х2», где прошла путь от секретаря до продюсера телешоу «Тысяча и одна ночь».

Во время работы на «2х2» Наталья встретила будущего мужа Дмитрия Савицкого и вместе с ним занялась созданием FM-радиостанции «Серебряный дождь». Работая на радио, Синдеева познакомилась с российским бизнесменом и ресторатором Джамилем Асфари, ставшим её вторым мужем. В 2002 году у пары родился сын Лука.

В 2005 году на матче футбольного клуба «Челси» Синдеева познакомилась с банкиром Александром Винокуровым, тогда возглавлявшим инвестбанк «КИТ финанс». В 2006 году они поженились. В этом браке у Натальи в 2009 году родилась дочь Александра. Совместно с Винокуровым, ставшим основным инвестором, Синдеева создала медиахолдинг «Дождь».

«Серебряный дождь»

Мы хотели построить ту станцию, которую нам самим было бы интересно слушать… Если ты богатый и умный, то тебе надо слушать „Серебряный дождь“, потому что в его эфире Соловьев тебе, к примеру, расскажет, как он провел тест-драйв „феррари“, а через пять минут прочтет японскую танку или Шекспира в оригинале.

Наталья Синдеева

Вместе с Дмитрием Савицким Синдеева создала FM-радиостанцию «Серебряный дождь». Первый эфир состоялся в 1995 году. Савицкий стал генеральным директором, а Синдеева — генеральным продюсером станции и организатором антипремии за сомнительные достижения «Серебряная калоша».

К работе на радиостанции удалось привлечь многих известных журналистов. Кроме того, «Серебряный дождь» приобрёл популярность благодаря доступности через интернет и введённой Синдеевой концепции «music non-stop». В 2004 году Синдеева стала лауреатом премии «Медиа-Менеджер России» в категории «Радио» — «за инновационные и нестандартные подходы при проведении внеэфирных промокампаний станции».

С 2002 по 2009 Наталья занимала пост коммерческого директора «Серебряного дождя», сохраняя при этом должность генерального продюсера. После ухода с радиостанции осталась её совладельцем.

Медиахолдинг «Дождь»

С 2007 года Наталья Синдеева занимается развитием медиахолдинга «Дождь», в который входят одноимённый канал, а также издание Slon.ru и журнал «Большой город». Александр Винокуров является инвестором всех трех проектов, но юридически «Слоном» и «Большим городом» единолично владеет Синдеева; в канале «Дождь» у неё 95% (ещё 5% у Веры Кричевской). Точная сумма инвестиций в холдинг не раскрывается, но к середине 2013 года, по некоторым оценкам, суммарные вложения только в телеканал могли достигнуть $40 млн.

Суммарная выручка холдинга в 2012 году, по РСБУ, составила 433 млн рублей. Из них на долю телеканала пришлось почти 66% — 285 млн рублей, на долю портала Slon.ru (созданного в 2009 году) — 20%, остальное принесли журнал и сайт «Большой город» (приобретены в 2010 г.). Операционной прибыли ни один ресурс не приносит. В июне 2014 было объявлено о планах объединить все проекты в один холдинг и вывести его на IPO на Московской бирже.

Телеканал «Дождь»

С момента заказа телевизионного оборудования до того, как мы включили камеры, прошло около года. Это невероятно короткий срок! Когда мы создавали канал, у нас не было никакой стройной концепции, что это будет за телевидение. На уровне ощущений мы понимали: это должен быть прямой эфир, живая, искренняя, честная история. Мы хотели создать телевидение для людей, которые перестали его в последнее время смотреть.

Наталья Синдеева

Во время отпуска во Франции в 2007 году Синдеева посетила Каннский телерынок MIPTV и загорелась идеей создания нишевого телеканала. Изначально у Натальи не было представления о системе работы телевидения и ей приходилось обращаться за помощью к своим друзьям, работающим в телевизионном бизнесе. В создание телеканала она вложила деньги от продажи загородного дома, позднее к ней соинвестором присоединился Александр Винокуров.

Первая презентация телепроекта состоялась в 2009 году. На пост режиссёра-постановщика Синдеева пригласила режиссёра телеканала НТВ Веру Кричевскую. Основу «Дождя» составили новостные программы. В создании информационной службы канала активное участие принял Леонид Бершидский. 27 апреля 2010 года на территории фабрики «Красный Октябрь» состоялся первый эфир телеканала Дождь. Optimistic Channel. Первое время вещание осуществлялось через интернет, чуть позже канал появился в кабельных и спутниковых сетях.

Синдеева привлекала на телеканал таких видных общественных деятелей, как Владимир Познер, Леонид Парфёнов, Михаил Ефремов, Дмитрий Быков, Александр Скляр, Ксения Собчак, Алёна Долецкая и др. В октябре 2010 года главным редактором телеканала был назначен Михаил Зыгарь. Весной 2011 года по собственному желанию коллектив «Дождя» покинула Вера Кричевская из-за конфликта вокруг программы «Гражданин поэт».

25 апреля 2011 года офис «Дождя» посетил Дмитрий Медведев и поздравил коллектив с годовщиной выхода в эфир. В 2012 году телеканал «Дождь» был удостоен специальной премии Академии российского телевидения на церемонии «ТЭФИ-2011».

Весной 2013 года было объявлено о переходе на платный доступ. «Дождь» стал первым каналом на российском телевидении, сделавшим платным доступ к своему эфиру и в сети. По словам генерального директора, канал стремился к тому, чтобы в идеале получать половину выручки от подписки. На тот момент он получал только 10 %.

В начале 2014 года над телеканалом нависла угроза прекращения вещания, когда после скандального опроса, посвящённого 70-летию блокады Ленинграда, операторы кабельного и спутникового телевидения стали отключать «Дождь» от эфира. В феврале Синдеева выступила с официальными извинениями в эфире передачи «Здесь и сейчас». Для возвращения в сеть крупным операторам было решено предоставить бесплатный контент. Из-за резкого сокращения аудитории и падения рекламных доходов было решено сосредоточиться на краудфандинге, Smart TV и получении доходов от интернет-рекламы. В январе 2015 «Дождь» сообщил о своем выходе из пакетов кабельных операторов и переходе на работу по системе а-ля-карт, а также ввёл более дорогие варианты подписки для желающих поддержать телеканал.

20 октября 2014 арендодатель попросил «Дождь» покинуть помещения на «Красном Октябре» до 15 ноября. Телеканал организовал временные студии в офисе «Сноба» на «Красном Октябре» и на территории делового центра «Москва-Сити», где находятся «Слон» и «Большой Город». C 9 февраля канал начал вещание со своей новой постоянной студии на дизайн-заводе «Флакон».

Slon.ru

	Запись голоса Н.В.Синдеевой
	Из интервью «Эхо Москвы» 19 мая 2014
Помощь по воспроизведению

Деловое интернет-издание Slon.ru было запущено в мае 2009 года под руководством Леонида Бершидского. «Слон» позиционировался как «фабрика мнений» об экономике, бизнесе, политике и о жизни среднего класса. В создании материалов участвовали Александр Гордеев, Юрий Грановский, Дмитрий Кузнец, Ольга Романова и другие. В 2011 году на пост генерального директора и руководителя проекта Slon.ru назначен бывший главный редактор Forbes Максим Кашулинский. Летом 2014 издание ввело частичный платный доступ к премиальным материалам. В декабре 2014 Кашулинский стал главным редактором, а обязанности генерального директора взял на себя Александр Винокуров.

Журнал «Большой город»

В 2010 году Синдеева и Винокуров выкупили у издательского дома «Афиша», входящего в медиахолдинг «ПрофМедиа», выходивший с 2002 года журнал «Большой город» и сайт bg.ru. Филипп Дзядко, на момент сделки главный редактор «Большого города», высказывал мнение, что «причина продажи журнала — не в его убыточности, а в том, что в нынешней ситуации „Афиша“ не планировала вкладывать средства в развитие проекта». Издание обошлось в сумму около 2 млн долларов. Наталья Синдеева отмечала:

Мне всегда нравился „Большой город“ — когда-то больше, когда-то меньше. Идеологически и эмоционально то, что мы делаем на канале, очень совпадает с тем, что делает „БГ“. Мы не планировали ничего покупать, мы не изучали рынок, но когда в разговоре случайно зашла речь о том, что „Большой город“ могут продать или закрыть, нам его стало очень жалко. Ведь всегда обидно, когда очень хорошая история умирает.

Весной 2013 году Александр Винокуров объявил о сокращении ежемесячного бюджета издания, который превышал 10 миллионов рублей. Бумажная версия распространялась бесплатно, а посещаемость сайта была недостаточно велика. Рассматривались различные варианты: от закрытия всего издания или увольнения редакции сайта до передачи «Большого города» коллективу журналистов. В феврале 2014 было принято решение отказаться от выпуска бумажной версии и сфокусироваться на развитии сайта.

Ссылки

Обзорные материалы

• Анастасия Жохова, Елена Тофанюк. [www.forbes.ru/kompanii/internet-telekom-i-media/241075-na-kakie-dengi-sozdan-telekanal-dozhd-i-pochemu-tak-i-ne-st «На какие деньги создан телеканал «Дождь» и почему он так и не стал бизнесом»]. Forbes (24 июня 2013). Проверено 14 февраля 2015.
• Полина Санаева. [www.forbes.ru/node/252809 «Наталья Синдеева: "Я никогда не допущу закрытия дождя»]. Forbes (25 марта 2014). Проверено 14 февраля 2015.
• [www.vokrug.tv/person/show/Natalya_Sindeeva/ «Люди за кадром»]. «Вокруг ТВ» (2010). Проверено 14 февраля 2015.

Отрывок, характеризующий Синдеева, Наталья Владимировна

Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.