Славянизмы
Славянизм (собирательное: славянизмы) — слова, речевые обороты или другие языковые явления (лексические, грамматические, фонетические и др.), заимствованные из любого славянского языка или через его посредство в другой язык (как славянский, так и неславянский).
Распространение
Славянские языки, в том числе и самый известный из них русский язык, являются самыми распространёнными в Европе как географически, так и по числу носителей, поэтому неудивительно, что количество славянизмов в соседних с ними ареалах довольно велико. Из современных неславянских языков славянизмами на всех уровнях богат венгерский (финно-угорский по происхождению), сформированный на основе славянского субстрата бывшего Блатенского княжества.
Но особенно богаты славянизмами румынский/молдавский языки (романские по происхождению), где славянские влияния имеют суперстратный характер на всех языковых уровнях (палатализация согласных, сохранение среднего рода и падежных флексий, йотизация начального -е и др.). Славянизмы (da < да) и церковнославянизмы в лексике составляют до 20 % лексики восточно-романских языков, хотя с конца ХVIII века наметилась тенденция к пуризму и релатинизации последних до определённой степени. Традиционно много их в других языках народов Восточной Европы и Евразии: немецкое заимствование «Grenze» < граница; финское sini < синий; развитие палатализации в эстонском языке и языке сету; отмечаются они и во многих тюркских языках Евразии.
Внутри славянского ареала
Заимствования из одного славянского языка в другой отмечаются и внутри славянских языков, например, средневековые полонизмы в литературном украинском и белорусском языках, а также современные русизмы в тех же языках, суржике и трасянке. Чешские будители и болгарские лингвисты конца ХIХ века также обращались к русскому языку с целью реславянизировать свои возрождающиеся языки и очистить их от иноязычных заимствований (например, слово «воздух», перешедшее в чешский и болгарский языки). В языках народов Западной, Южной Европы и США славянизмы немногочисленны, но они встречаются: робот (богемизм); спутник, гласность, совхоз, бабушка (русизмы). Среди них преобладают русизмы ХХ века.
Частные случаи
- Русизм — заимствование из русского языка.
- Церковнославянизм — слово или оборот речи, заимствованный из церковнославянского языка.
- Богемизм — из чешского языка.
- Полонизм — из польского языка.
- Украинизмы — из украинского языка (в основном украинизмы встречаются на юге России).
См. также
Напишите отзыв о статье "Славянизмы"
Литература
- Улуханов И. С. Славянизмы в русском языке (глаголы с неполногласными приставками). — М.: Управление технологиями, 2004. — 272 с. — 1000 экз. — ISBN 5-902785-01-4. (в пер.)
Отрывок, характеризующий Славянизмы
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
