Смена-М
Поделись знанием:
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
| Смена-М | |||
|---|---|---|---|
 </td></tr>
|
Производитель | Минский завод ММЗ (БелОМО) | |
| Год выпуска | 1961 | ||
| Тип | шкальный фотоаппарат | ||
| Фотоматериал | плёнка типа 135 | ||
| Размер кадра | 24×36 мм | ||
| Тип затвора | центральный, 1/250 - 1/8 и «В» | ||
| Объектив | Триплет «Т-22М» 4,5/40 | ||
| Фокусировка | ручная по шкале расстояний | ||
| Экспозамер | ручная | ||
| Вспышка | синхроконтакт «Х» | ||
| Видоискатель | оптический | ||
| Масса | ? | ||
 Изображения на Викискладе
|
|||
Сме́на-М — малоформатный шкальный фотоаппарат для начинающих фотолюбителей.
Модификация послевоенной «Смены». Основное отличие — наличие синхроконтакта, фотографический затвор с другим диапазоном выдержек и изменённая спусковая кнопка.
Производился в 1961 году Минским заводом ММЗ (ныне БелОМО).
Технические характеристики
- Корпус бакелитовый, задняя стенка съёмная.
- Зарядка фотоплёнкой типа 135 в стандартных кассетах.
- Обратная перемотка плёнки отсутствовала, отснятая плёнка подавалась в пустую кассету.
- Перемотка плёнки головкой. Взвод затвора раздельный от перемотки плёнки. Спусковая кнопка изменённой конструкции.
- Центральный фотографический затвор, выдержки 1/250 — 1/8 и «В».
- Объектив Триплет «Т-22М» 4,5/40. Фокусировка от 1,3 м до «бесконечности» по шкале расстояний.
- Диафрагмирование объектива от f/4 до f/16.
- Видоискатель оптический параллаксный.
- Синхроконтакт «Х», выдержка синхронизации — любая. Имеется обойма для крепления съёмного дальномера (или фотовспышки).
- Автоспуск отсутствует.
- Smena M - top view.jpg
Верхняя панель
- Smena M in case.jpg
В оригинальном чехле
См. также
Напишите отзыв о статье "Смена-М"
Ссылки
- [photohistory.ru/index.php?pid=1207248177737916 Этапы развития отечественного фотоаппаратостроения. «Смена-М», «Смена-2М», 1961, ММЗ]
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Смена-М
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
