Собор Пресвятой Девы Марии (Богор)
| Собор | |
Собор Пресвятой Девы Марии
Gereja Katedral Santa Perawan Maria | |
 Вид храма с фасада. Фото 2010 года | |
| Страна | Индонезия |
| Город | Богор |
| Конфессия | Католицизм |
| Епархия | Богорская |
| Архитектурный стиль | неоготика |
| Основатель | М. Й. Д. Клэссенс |
| Дата основания | 1896 |
| Строительство | 1896—1905 годы |
| Статус | кафедральный собор |
| Состояние | действующий |
Собор Пресвятой Девы Марии (индон. Gereja Katedral Santa Perawan Maria) — католическая церковь, находящаяся в индонезийском городе Богор (провинция Западная Ява). Является кафедральным собором богорской епархии и одним из крупнейших по размеру действующих католических храмов Явы.
Здание собора, построенное в 1896—1905 годах в неоготическом стиле, является одной из главных историко-архитектурных достопримечательностей города.
История собора
Участок земли, на котором расположен храм, был приобретен в 1881 году нидерландским епископом Адамом Каролусом Клэссенсом (нидерл. Adam Carolus Claessens, 1818—1895), ординарием апостольского викариата Батавии[1]. В течение нескольких лет здесь были построены постоялый двор для католиков, посещавщих Богор, и дом для проживания настоятеля[2][3].
Первым местным священником в 1885 году стал Мария Йозеф Доминикус Клэссенс (нидерл. Maria Josef Dominicus Claessens, 1852—1934), племянник А. К. Клэссенса, также служивший до того в батавском викариате[4]. Его домашняя часовня стала первым в истории Богора местом отдельных католических богослужений — до того, начиная с 1845 года, местные католики проводили совместные богослужения с протестантами в городском экуменическом храме (в настоящее время в его здании находится городской почтамт)[2][3].
В 1886 году на территории создававшегося приходского комплекса был создан католический детский приют, на базе которого позднее было учреждено католическое общество Святого Винсента. В 1889 году приход Клэссенса-младшего был официально открыт в статусе прихода апостольского викариата Батавии[2][3].
В 1896 году было начато строительство храма, завершившееся в 1905 году. Изначально здешний приход относился к апостольскому викариату Батавии. В 1957 году был переведен в состав апостольской префектуры Сукабуми, выделенной из батавского викариата ранее, в 1948 году. После преобразования в 1961 году апостольской префектуры Сукабуми в епархию Богора стал её кафедральным собором[2][3].
4 января 2012 года во время проходившего в храмовом комплексе празднования 75-летнего юбилея епископа Богора Михаэля Космоса Анкура (индон. Michael Cosmos Angkur) была совершена имитация террористического акта: к воротам, ведущим к собору, был подброшен муляж часовой бомбы. С учётом аналогичных событий, ранее имевших место в других католических и протестантских церквях Богора, местная полиция сочла произошедшее целенаправленной акцией устрашения, предпринятой исламскими экстремистами[5].
Внешний вид, местоположение
Храм построен в неоготическом стиле. Фасад украшен скульптурным изображением Мадонны с младенцем, установленным в нише над главным входом. В правой части строения находится башенная часть. Все здание выкрашено в белый цвет — исключение составляет лазоревая ниша, вмещающая статую Мадонны. Крыша покрыта коричневой черепицей[6].
Собор находится в историческом центре Богора по адресу улица Каптен Муслихат (индон. Jalan Kapten Muslihat) 22. На территории храмового комплекса также размещаются католическая семинария, католическая средняя школа и несколько административных помещений, часть из которых служит офисами различных общественных католических организаций, в том числе молодёжных и женских[2]. Настоятелем храма на 2012 год является преподобный Бенджамин Сударто (индон. Benjamin Sudarto)[2].
Представляет собой одну из главных историко-архитектурных достопримечательностей Богора. Является одним из старейших и крупнейших по размеру действующих католических храмов Явы[7][8].
Напишите отзыв о статье "Собор Пресвятой Девы Марии (Богор)"
Примечания
- ↑ Steenbrink, 2003, с. 468—469.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.keuskupanbogor.org/paroki/bogorkatedral.htm Paroki Santa Perawan Maria (Katedral) Bogor] (индон.). — Страничка прихода храма Пресвятой Девы Марии на официальном сайте епархии Богора. Проверено 10 января 2013 года. [www.webcitation.org/6E07rQ8fK Архивировано из первоисточника 28 января 2013].
- ↑ 1 2 3 4 [www.keuskupanbogor.org/sejarah/prefekbogor.htm Bogor Pada Masa Vikariat Apostolik Batavia] (индон.). — Официальный сайт епархии Богора. Проверено 10 января 2013 года. [www.webcitation.org/6E07s54vk Архивировано из первоисточника 28 января 2013].
- ↑ Steenbrink, 2003, с. 469.
- ↑ [www.thejakartaglobe.com/home/new-bogor-church-victim-of-intimidation/489229#Scene_1 New Bogor Church Victim of Intimidation] (англ.). Jakarta Globe (5 января 2012 года). — Новостной портал «Джакарта глоуб». Проверено 10 января 2013 года. [www.webcitation.org/6E07ykZqv Архивировано из первоисточника 28 января 2013].
- ↑ [www.indonesia.travel/id/destination/421/kebun-raya-bogor/article/95/gereja-katedral-bogor-tenggelam-dalam-keindahan-neo-gothik-dan-khusyuknya-kebaktian Katedral Katolik] (индон.). Проверено 10 января 2013 года. [www.webcitation.org/6E07td8k3 Архивировано из первоисточника 28 января 2013].
- ↑ [www.kotabogor.go.id/component/content/article/134-objek-wisata/4178-gereja-katedhral Gereja Katedral] (индон.). Pemerintah Kota Bogor (28 апреля 2008). — Официальный сайт администрации города Богор. Проверено 10 января 2013 года. [www.webcitation.org/6E07wlDWB Архивировано из первоисточника 28 января 2013].
- ↑ [vizata.viuzza.net/jawa/west/2/bogor_city-katedral.htm Katedral Bogor] (индон.). Проверено 10 января 2013 года. [www.webcitation.org/6E07xpGb6 Архивировано из первоисточника 28 января 2013].
Литература
- Karel A. Steenbrink. Catholics in Indonesia, 1808-1900. Volume 2. — Leiden: KITLV Press, 2003. — ISBN 978-9067-181419.
|
Эта статья входит в число добротных статей русскоязычного раздела Википедии. |
Отрывок, характеризующий Собор Пресвятой Девы Марии (Богор)
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
