Соляник, Владимир Фёдорович

Владимир Фёдорович Соляник
Дата рождения	13 июня 1915(1915-06-13)
Место рождения	село Развильное, Песчанокопский район, Ростовская область
Дата смерти	28 октября 1993(1993-10-28) (78 лет)
Место смерти	Ростов-на-Дону
Принадлежность	СССР СССР
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Владимир Фёдорович Соляник (1915—1993) — участник Великой Отечественной войны, заместитель командира 20-го гвардейского Севастопольского бомбардировочного авиационного полка 13-й гвардейской бомбардировочной авиационной дивизии 2-го гвардейского бомбардировочного авиационного корпуса 18-й воздушной армии, гвардии майор. Герой Советского Союза.

Биография

Родился 13 июня 1915 года в селе Развильное области Войска Донского (ныне Песчанокопского района Ростовской области) в семье крестьянина. Русский.

В возрасте 9 лет поступил в сельскую школу и в 1931 году окончил её. Когда ему было 14 лет — вёл занятия на курсах ликвидации безграмотности (ликбез) взрослых.

Работал слесарем и контролёром-приёмщиком на заводе «Ростсельмаш».

В Красной Армии с 1935 года. В 1938 году окончил Сталинградскую военно-авиационную школу лётчиков. Служил младшим и старшим лётчиком 8-го дальнебомбардировочного авиаполка 2-й отдельной армии, командиром звена 139-го дальнебомбардировочного авиаполка 5-го авиакорпуса Дальневосточного фронта.

На фронтах Великой Отечественной войны с мая 1942 года. Член КПСС с 1942 года. Был командиром звена, заместителем и командиром эскадрильи 840-го дальнебомбардировочного авиационного полка, с 4 июня 1943 года — командиром эскадрильи и заместителем командира 20-го гвардейского бомбардировочного полка. Воевал в частях Авиации дальнего действия (АДД) и в составе 18-й воздушной армии. Летал на самолётах У-2, Р-5, ДБ-3, большинство вылетов совершил на Ил-4. Ни разу не был ранен или сбит.

К маю 1945 года Владимир Соляник совершил 212 боевых вылетов (из них 207 — ночью) на бомбардировку военно-промышленных объектов в тылу противника, из них: 39 боевых вылетов на контроль, 22 — на освещение цели, 16 — на разведку погоды. Занимался подготовкой и вводом в строй молодых лётчиков, всего им подготовлено 15 пилотов. Успешно выполнил 16 боевых вылетов на особо дальние цели:

• в 1944 году — 26 февраля — Хельсинки; 11 апреля — Констанца; 11 мая — Люблин; 5 и 6 июня — Яссы; 23 августа — Тильзит (Советск); 14 сентября и 26 октября — Будапешт; 15 и 20 сентября — Дебрецен; 7 октября — Бреслау (Вроцлав).
• в 1945 году — 15 января — Лодзь; 20 февраля — Штеттин (Щецин); 9 марта — Кёнигсберг (Калининград); 20 марта — Данциг (Гданьск); 20 апреля — Берлин.

В 1947 году Соляник окончил Курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС) при 2-й Ивановской высшей авиационной офицерской школе дальней авиации. До 1954 года служил заместителем командира, одновременно инспектором-лётчиком по технике пилотирования и теории полётов 202-го гвардейского бомбардировочного авиаполка, затем до 1957 года — заместителем командира по лётной подготовке 132-го бомбардировочного авиаполка. 26 июня 1956 года ему присвоено звание «Военный лётчик 1 класса».

С февраля 1957 года полковник В. Ф. Соляник — в запасе.

Жил в городе Ростов-на-Дону. Начал работать с 1958 года в Ростовском государственном университете: сначала преподавателем гражданской обороны, а затем старшим преподавателем, начальником курса гражданской обороны военной кафедры. В 1970 году окончил РГУ и продолжил работу в университете. 30 июня 1987 года уволился из университета.

Умер 28 октября 1993 года, похоронен в Ростове-на-Дону.

Награды

• Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии майору Солянику Владимиру Фёдоровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 9068).
• Награждён четырьмя орденами Красного Знамени (31.12.1942; 07.09.1943; 28.09.1956; 30.12.1956), орденами Александра Невского (20.05.1944), Отечественной войны 1-й степени (06.04.1985), двумя орденами Красной Звезды (15.11.1950; 04.06.1955), а также медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «За оборону Сталинграда», «За Победу над Германией», «За взятие Будапешта», «За взятие Берлина», «ХХХ лет Советской Армии и Военно-Морскому Флоту».

Память

• Мемориальная доска в память о Солянике установлена Российским военно-историческим обществом на здании Развиленской средней школы, где он учился.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10984 Соляник, Владимир Фёдорович]. Сайт «Герои Страны».

• [dspl.ru/files/el_res/milash_2010/2010txt/news/Geroi_Urozenci.pdf Герои Советского Союза — уроженцы Дона].
• [31.donschool.ru/index.php?page=582 Электронная книга «Помнит мир спасённый»].
• [militera.lib.ru/memo/russian/kot_an/16.html Кот А. Н. Отечества крылатые сыны].

Отрывок, характеризующий Соляник, Владимир Фёдорович

M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.