Теория идентичности
Теория идентичности (также теория тождества, редуктивный материализм, редуктивный физикализм) (англ. Identity theory) – группа теорий в философии сознания, согласно которым состояния сознания идентичны состояниям мозга, а процессы в сознании идентичны процессам в мозге, то есть сознание тождественно последовательности состояний нейронной активности. Существуют две разновидности теорий идентичности: типовые теории идентичности (Type Identity Theories) и знаковые теории идентичности (Token Identity Theories). Согласно типовой теории идентичности, если человек представляет, к примеру, собаку, то в его мозге протекает идентичный нейрофизиологический процесс, который точно соответствует образу этой собаки. Знаковая теория идентичности является более мягким вариантом: согласно ей, нейрофизиологическая идентичность касается только индивидуальных (знаковых) состояний сознания. Первые типовые теории идентичности были созданы в конце 1950-х годов Уллином Плейсом[en], Гербертом Фейглом[en] и Джоном Смартом. В дальнейшем крупнейшие философы сознания подвергли их критике и выдвинули ряд возражений против этих теорий: аргумент множественной реализуемости[en] (Хилари Патнэм и Джерри Фодор), аргумент жёсткого десигнатора (Сол Крипке), аргумент квалиа (Дэвид Чалмерс) и др. [1][2][3] . Теория идентичности утратила популярность в конце 1960-х–начале 1970-х годов [4]. На смену редуктивному физикализму пришёл нередуктивный физикализм, который не отождествляет психическое с физическим, а ставит первое в зависимость от второго. Британский философ Бен Дюпре отмечает, что замена материалистами редуктивного подхода на нередуктивный привела к смещению проблемы взаимоотношения сознания и мозга в другую область, а не к решению этой проблемы[5]. Антти Ревонсуо в начале XXI столетия охарактеризовал теорию идентичности (наряду с элиминативным материализмом) как теорию, у которой нет будущего. При этом он отметил важную роль, сыгранную теорией идентичности в исследованиях сознания: по его словам, современная наука о сознании выросла на почве жёсткой критики в адрес материалистических теорий сознания, которые игнорируют или отрицают субъективный характер опыта[6].
Напишите отзыв о статье "Теория идентичности"
Примечания
- ↑ А. А. Вербицкий. Идентичности теория // Энциклопедический словарь по психологии и педагогике. — 2013.
- ↑ [www.iep.utm.edu/identity/ Internet Encyclopedia of Philosophy/ Steven Schneider. Identity Theory]
- ↑ [plato.stanford.edu/entries/mind-identity/ The Stanford Encyclopedia of Philosophy / J. J. C. Smart. The Mind/Brain Identity Theory]
- ↑ Нагуманова С. Ф. [hardproblem.ru/wp-content/uploads/2013/04/Materialism-and-Consciousness.pdf Материализм и сознание: анализ дискуссии о природе сознания в современной аналитической философии] / научный редактор – доктор филос. наук, профессор Казанского гос. университета культуры и искусств Г. П. Меньчиков. — Казань: Казанский университет, 2011. — С. 22. — 222 с. — 100 экз. — ISBN 978-5-905787-13-3.
- ↑ Бен Дюпре. [books.google.ru/books?id=0e4pCgAAQBAJ&pg=PA40&redir_esc=y Материализм] // [books.google.ru/books?id=0e4pCgAAQBAJ&printsec=frontcover Философия] / Пер. с англ. М. Александровой. — М: Фантом Пресс, 2015. — С. 40-43. — 208 с. — (Большие идеи. 50 идей, о которых нужно знать). — 3000 экз. — ISBN 978-5-86471-691-5.
- ↑ Ревонсуо, Антти. [books.google.ru/books?id=drIWIPNONpgC&pg=PA43&redir_esc=y Редуктивный материализм] // [books.google.ru/books?id=drIWIPNONpgC&printsec=frontcover Психология сознания] / Перевод: А. Стативка, З. С. Замчук. — Санкт-Петербург: Питер, 2013. — С. 43-49. — 336 с. — (Мастера психологии). — ISBN 978-5-459-01116-6.
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Теория идентичности
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.
– Ну, что ж это, господа, – сказал штаб офицер тоном упрека, как человек, уже несколько раз повторявший одно и то же. – Ведь нельзя же отлучаться так. Князь приказал, чтобы никого не было. Ну, вот вы, г. штабс капитан, – обратился он к маленькому, грязному, худому артиллерийскому офицеру, который без сапог (он отдал их сушить маркитанту), в одних чулках, встал перед вошедшими, улыбаясь не совсем естественно.
– Ну, как вам, капитан Тушин, не стыдно? – продолжал штаб офицер, – вам бы, кажется, как артиллеристу надо пример показывать, а вы без сапог. Забьют тревогу, а вы без сапог очень хороши будете. (Штаб офицер улыбнулся.) Извольте отправляться к своим местам, господа, все, все, – прибавил он начальнически.
Князь Андрей невольно улыбнулся, взглянув на штабс капитана Тушина. Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой ноги на ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами то на князя Андрея, то на штаб офицера.
– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.
Но еще он не договорил, как почувствовал, что шутка его не принята и не вышла. Он смутился.
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
