Фёдор Корибутович

Фёдор Корибутович<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Герб "Корибут"</td></tr>
Князь Кременецкий, Подольский, Збаражский и Несвицкий
Рождение:	около 1380
Смерть:	1442(1442)
Род:	Гедиминовичи
Отец:	Корибут Ольгердович
Мать:	Анастасия Олеговна Рязанская
Супруга:	Анастасия
Дети:	Юрий, Василий, Дмитрий, Александр, Анна, Василиса и Мария

Фёдор Корибутович (ок. 1380—1442) — князь-магнат, сторонник великого князя литовского Свидригайло Ольгердовича. Князь кременецкий (1432—1435) и подольский (1432—1434), князь Збаражский и Несвицкий (1435—1442).

Биография

Происходил из знатного литовского княжеского рода Гедиминовичей. Сын князя новгород-северского Корибута-Дмитрия Ольгердовича и Анастасии Олеговны Рязанской.

В сентябре 1422 года князь Фёдор Корибутович участвовал в подписании мирного договора у озера Мельно между великим князем литовским Витовтом и Тевтонским орденом.

Во время гражданской войны в Великом княжестве Литовском между Свидригайло Ольгердовичем и Сигизмундом Кейстутовичем князь Фёдор Корибутович был активным сторонником первого.

В июне 1431 года принимал участие в подписании в Христмемеле соглашения великого князя литовского Свидригайло и руководством Тевтонского ордена.

В феврале 1432 года князь Фёдор Корибутович упоминается как староста подольский в грамоте войта из Братиана к великому магистру Тевтонского ордена.

В октябре 1432 года Фёдор Корибутович участвовал в подписании в Гродно унии между Польским королевством и Великим княжеством Литовским. Его подпись стояла после князей Александра и Ивана Владимировичей и Симеона Ивановича.

В январе 1433 года принимал участие в подписании в Тракае акта унии великого князя литовского Сигизмунда Кейстутовича с Польшей, по условиям которой Подолье и Волынь переходили под власть польской короны. Его подпись стоит после князей Михаила Сигизмундовича, Олелько (Александра), Ивана и Андрея Владимировичей.

1 сентября 1435 года в битве под Вилькомиром князь Фёдор Корибутович сражался на стороне Свидригайло против великого князя литовского Сигизмунда Кейстутовича. Свидригайло потерпел сокрушительное поражение от польско-литовской армии. Князь Фёдор Корибутович, Иван Владимирович Бельский и большое количество других князей (42 чел.) попали в плен к Сигизмунду Кейстутовичу. Провел в тюремном заключении пять лет и был освобожден только в 1440 году после гибели Сигизмунда Кейстутовича, убитого заговорщиками. В том же году князь Фёдор Корибутович в составе делегации литовской знати участвовал во встрече на берегу р. Немана польского королевича Казимира, который стал новым великим князем литовским.

Традиция приписывает ему основания Винницы, Збаража и Вишневца. Умер в 1442 году.

Семья и дети

Жена — Анастасия (фамилия неизвестна). Дети:

• Юрий (ум. 1467) — князь Несвицкий
• Василий (ум. 1463) — князь Збаражский (основатель рода Збаражских)
• Дмитрий
• Александр
• Анна
• Василиса
• Мария

Версия Польского биографического словаря

Сын Дмитрия, или Корибута Ольгердовича, и вероятно, княжны Анастасии Олеговны Рязанской. В источниках упоминается в 1422—1440 годах. Историки часто путают его с князем Фёдором Несвицким. Во время борьбы между Ягайло и Свидригайло Федор Корибутович поочередно находился в обоих лагерях. Входил в состав совета при великих князьях литовских Витовте, Свидригайло Ольгердовиче и Сигизмунде Кейстутовиче. 27 сентября 1422 года на озере Мельно вместе с другими литовскими князьями, вассалами Витовта, подписал мирный договор с Тевтонским орденом. 19 июня 1431 года на стороне великого князя литовского Свидригайло подписал договор с руководством Тевтонского ордена в Христмемеле. 8 февраля 1432 года войт из Братеан в письме из Волковыска к великому магистру пишет о князя Фёдоре Корибутовиче как о стороннике Свидригайло. Затем перешел на сторону Сигизмунда Кейстутовича и участвовал в подписании двух актов польско-литовской унии в Гродно (15 октября 1432) и Тракае (20 января 1433). Русские летописи указывают, что он не имел детей, а польские генеалогисты, в частности, Матей Стрыйковский, сообщал, что от князя Федора Корибутовича происходили князья Порыцкие, Воронецкие, Вишневецкие и Збаражские.

В 1911 году польский исследователь Юзеф Пузына выступил с гипотезой о его идентичности с князем Фёдором Несвицким, что вызвало горячую дискуссию. Главным оппонентом этой гипотезы был Владислав Семкович, который указывал на сфрагистические доказательства и документы поселения Лоська.

Источники

• [www.npu.edu.ua/!e-book/book/html/D/iio_kiu_Vojtovuch/700.html Леонтій ВОЙТОВИЧ. 4.13. ГЕДИМІНОВИЧІ. ОЛЬГЕРДОВИЧІ. КОРИБУТОВИЧІ / КНЯЗІВСЬКІ ДИНАСТІЇ СХІДНОЇ ЄВРОПИ (кінець IX — початок XVI ст.): склад, суспільна і політична роль. Історико-генеалогічне дослідження.— Львів, 2000 р.]  (укр.)
• Stefan M. Kuczyński. Fedor Korybutowicz, syn Dymitra alias Korybuta Olgierdowicza / Polski Słownik Biograficzny: Kraków, 1947.— t. VI/4, zeszyt 29.— S. 384.  (польск.)
• [shron.chtyvo.org.ua/Papa_Ivanna/Zahadka_pokhodzhennia_kniazia_Fedka_Nesvitskoho_davni_ta_novitni_dyskusii.pdf ЗАГАДКА ПОХОДЖЕННЯ КНЯЗЯ ФЕДЬКА НЕСВІЦЬКОГО: ДАВНІ ТА НОВІТНІ ДИСКУСІЇ]  (укр.)

Отрывок, характеризующий Фёдор Корибутович

– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.