Христенко, Василий Тимофеевич

Василий Тимофеевич Христенко
Род деятельности:	первый заместитель председателя Алтайского крайисполкома
Дата рождения:	12 апреля 1925(1925-04-12)
Место рождения:	село Большая Михайловка, Акмолинская губерния, Казакская АССР, РСФСР, СССР
Гражданство:	СССР СССР
Дата смерти:	9 февраля 2010(2010-02-09) (84 года)
Место смерти:	город Барнаул, Алтайский край, Российская Федерация
Отец:	Тимофей Васильевич
Мать:	Устинья Григорьевна
Супруга:	Ангелина Дмитриевна
Дети:	Сыновья − Владимир и Юрий
Награды и премии:

Васи́лий Тимофе́евич Христе́нко (12 апреля 1925, с. Большая Михайловка, Акмолинская губерния, Казакская АССР, РСФСР — 9 февраля 2010, Барнаул, Алтайский край, Российская Федерация) — первый заместитель председателя Алтайского крайисполкома (1979—1989), один из 29-и полных кавалеров, награждённых четырьмя орденами Славы, Герой Социалистического Труда (1972).

Биография

Родился 12 апреля 1925 года в селе Большая Михайловка (ныне — Кировского района Карагандинской области Казахстана) в семье служащего. Русский.

Окончил 10 классов в посёлке Майкаин-Золото Павлодарской области Казахстана. Работал бурильщиком на руднике.

В Красной Армии с января 1943 года. Учился в Тамбовском военном пехотном училище. На фронтах Великой Отечественной войны — с августа 1943 года.

В годы Великой Отечественной войны участвовал в форсировании Днепра (1943), Корсунь-Шевченковской операции, в боях за освобождение Бухареста, Будапешта, Вены, Праги. Был дважды ранен. В составе войск Забайкальского фронта в должности старшины разведроты 6-й гвардейской танковой армии принимал участие в разгроме войск милитаристской Японии.

После демобилизации учился в Уральском политехническом институте имени Кирова, в 1950 году окончил Свердловскую юридическую школу. После её окончания — следователь, помощник прокурора, прокурор в Топчихинском районе Алтайского края.

В 1953−1959 годах — секретарь, второй секретарь райкома КПСС по зоне Володарской МТС,

в 1959−1962 годах — председатель Топчихинского райисполкома.

В 1962−1964 годах — первый секретарь Змеиногорского райкома КПСС.

В 1964−1979 годах — первый секретарь Шипуновского райкома КПСС.

В 1957 году — окончил заочно Всесоюзный юридический институт, а в 1965 году — заочно Славгородский сельскохозяйственный техникум.

В 1979−1989 годах — первый заместитель председателя Алтайского крайисполкома.

Член ВКП(б)/КПСС с 1945 года. Избирался делегатом 24 и 25 съездов КПСС, депутатом Верховного Совета РСФСР, кандидатом в члены бюро крайкома партии, депутатом краевого Совета народных депутатов.

С 1989 года находился на пенсии.

Находясь на пенсии, вёл большую общественную работу. Являлся членом Российского комитета ветеранов войны и военной службы. С 1991 года — председатель Алтайского краевого комитета ветеранов войны и военной службы.

Участник Парада Победы 1990 и 1995 годов в Москве.

Скончался 9 февраля 2010 года на 85-м году жизни. С воинскими почестями похоронен в Барнауле, на Власихинском кладбище.

Семья

• Отец — Христенко Тимофей Васильевич, фельдшер, участник Первой мировой и Гражданской войн.
• Мать — Христенко Устинья Григорьевна, крестьянка.
• Супруга — Христенко Ангелина Дмитриевна.
• Сыновья — Владимир Васильевич и Юрий Васильевич, оба умерли.

Награды и звания

Государственные награды Российской Федерации и СССР:

• Герой Социалистического Труда (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1972 года, орден Ленина и медаль «Серп и Молот»)
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (18 апреля 2005 года) — за многолетнюю активную общественную работу по социальной поддержке ветеранов и патриотическому воспитанию молодёжи
• Орден Почёта — за активное участие в ветеранс­ком движении и в работе по военно-патриотическому воспитанию молодёжи
• Орден Дружбы (1 апреля 1995 года) — за многолетнюю плодотворную работу по патриотическому воспитанию молодёжи, социальной защите ветеранов и укреплению дружбы между народами
• Орден Октябрьской Революции
• Орден Отечественной войны I степени (11 марта 1985 года)
• Орден Отечественной войны II степени (10 июня 1945 года) — за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество
• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Красной Звезды (14 октября 1945 года) — за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с японскими империалистами и проявленные при этом доблесть и мужество
• Орден «Знак Почёта»
• Полный кавалер ордена Славы :
  • I степень — 15 мая 1946 года, № 1794 — за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками
  • II степень — 24 января 1945 года, № 8964 — за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество
  • III степень — 22 февраля 1944 года, — за мужество и отвагу, проявленные в боях
  • III степень — 4 ноября 1944 года, № 165203 — за мужество и отвагу, проявленные в боях
• Медали, в том числе:
  • Медаль Жукова
  • Юбилейная медаль «За доблестный труд (За воинскую доблесть). В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
  • Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «60 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «65 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Медаль «За победу над Японией»
  • Медаль «За взятие Будапешта»
  • Медаль «За взятие Вены»
  • Медаль «За освобождение Праги»
  • Медаль «Ветеран труда»
  • Медаль «За освоение целинных земель»
  • Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР»
  • Юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР»
  • Юбилейная медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР»

Звания:

• Почётный гражданин Алтайского края (1997 год)
• Почётный профессор Алтайского государственного технического университета.

Сочинения

• «Так было: Записки фронтового разведчика». — Барнаул: Алтайское кн. изд-во, 1989
• «Закаляясь в труде: Опыт работы Алтайской краевой организации ДОСААФ» [Лит. запись А. С. Астапова]. — М.: Изд. ДОСААФ, 1985
• «Записки фронтового разведчика. 2-е изд., доп.» — Барнаул: Алтайское кн. изд-во, 1995.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4406 Христенко, Василий Тимофеевич]. Сайт «Герои Страны».

• [asfera.info/news/one-35994.html Самый титулованный ветеран Алтайского края Василий Христенко]
• [geroiros.narod.ru/wwsoldat/200/ARTICLES/BIO/khristenko_vt.htm ХРИСТЕНКО Василий Тимофеевич]

См. также

• Полные кавалеры ордена Славы с четырьмя орденами

Отрывок, характеризующий Христенко, Василий Тимофеевич

– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.