Цецилия Мекленбург-Шверинская

Цецилия Мекленбург-Шверинская<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет кисти Филипа де Ласло (1908)</td></tr>
кронпринцесса Пруссии
1905 — 1951
Преемник:	Кира Кирилловна
Рождение:	20 сентября 1886(1886-09-20) Шверин
Смерть:	6 мая 1954(1954-05-06) (67 лет) Бад-Киссинген
Место погребения:	замок Гогенцоллерн
Род:	Мекленбургский дом
Отец:	Фридрих Франц III Мекленбург-Шверинский
Мать:	Анастасия Михайловна
Супруг:	Вильгельм Прусский
Награды:

Цецилия Августа Мария Мекленбург-Шверинская (нем. Cecilie Auguste Marie Herzogin zu Mecklenburg-Schwerin; 20 сентября 1886, Шверин — 6 мая 1954, Бад-Киссинген) — принцесса («герцогиня») Мекленбург-Шверинская, супруга прусского кронпринца Вильгельма.

Биография

Младшая дочь Фридриха Франца III, великого герцога Мекленбург-Шверинского, и великой княжны Анастасии Михайловны. Из-за астмы провела детство вдали от Балтики, на Ривьере, где познакомилась со многими коронованными особами и их родственниками. Её сестра Александрина там же встретилась со своим будущим супругом, датским королём Кристианом X. Мать часто привозила Цецилию погостить у своих братьев в имении Михайловка под Петербургом.

Цецилия обращала на себя внимание потенциальных женихов высоким ростом (182 см) и элегантностью нарядов. 6 июня 1905 года в Берлине состоялась её свадьба с прусским кронпринцем Вильгельмом, сыном кайзера Вильгельма II. Многие немки стремились подражать её костюмам и причёскам. Для проживания молодожёнов в Потсдаме был отстроен фешенебельный дворец Цецилиенхоф, названный в честь принцессы.

В 1910 году Цецилия, неравнодушная к морским вояжам, совершила с мужем путешествие по Цейлону, Индии и Египту, а в мае 1911 года вновь побывала при Санкт-Петербургском дворе. После свержения монархии подолгу жила отдельно от неверного ей супруга как в Цецилиенхофе, так и Олесницком замке в Силезии. Накануне новой мировой войны, в мае 1938 года, сыграла у себя в Цецилиенхофе свадьбу сына с княжной Кирой Кирилловной.

После смерти мужа в 1951 году кронпринцесса поделилась с публикой своими мемуарами. Умерла через три года после мужа в день его рождения и была похоронена рядом с ним в замке Гогенцоллерн.

Дети

• Вильгельм (1906—40);
• Луи Фердинанд (1907—1994), женат на княжне Кире Кирилловне;
• Губерт (1909—1950);
• Фридрих (1911—1966);
• Александрина (1915—1980);
• Цецилия (1917—1975)

Память

• Дворец Цецилиенхоф в Потсдаме
• Посёлок Цецилиенгертен в берлинском районе Шёнеберг
• В честь кронпринцессы был назван построенный в 1902 году крупный винджаммер.

Отрывок, характеризующий Цецилия Мекленбург-Шверинская

В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее: