Шанские княжества
| История Мьянмы[п] |
|---|
 |
|
|
|
|
|
Список столиц[en] • Бирманские хроники[en] |
Шанские княжества — конгломерат феодальных владений, существовавших в Средние века в северной части современной Мьянмы.
Шаны, завершив свою миграцию из Юго-Западного Китая на Индокитайский полуостров, во второй половине XIII века селились в северо-восточных и северо-западных горных районах Мьянмы, охватывая полукругом равнины верховьев рек Иравади, Салуин и Ситаун (то есть собственно Мьянму). Ещё во время существования Паганского царства они создали свои протогосударственные варварские объединения во главе с собуа (князьями), и стали совершать регулярные набеги на центральные районы страны, а также постепенно мигрировать к югу. Особенно активное продвижение шанов из своих феодализирующихся княжеств по периферии страны в собственно мьянманские районы произошло с началом в 1277 году монгольского вторжения, когда паганские цари не смогли противостоять внутренним конфликтам и сразу двум внешним силам.
После развала Паганского царства на бывшей его территории в первой половине XIV века возникли также основанные шанами царства Пинья и Сикайн, которые в своей междоусобной борьбе прибегали к помощи северных соотечественников, стоявших на более низкой ступени развития. В конечном итоге государственные структуры шанов Центральной Мьянмы были сметены шанской вольницей: в 1364 году шанские князья уничтожили Сикайн, а в 1368 — Пинью.
В XIV веке началась борьба шанов с постепенно объединяющим под своей властью территорию Центральной Мьянмы Авским государством. Так как Ава воевала ещё и с монским государством Хантавади, то часто она заключала союз с шанами против монов, и пропускала шанские войска через свою территорию.
В начале XV века монскому правителю Разадари удалось подкупом разрушить дружеские отношения авского двора с северными шанскими княжествами, и объединённые силы шанских князей напали на Аву и осадили столицу страны.
В начале XVI века конфедерация шанских княжеств, возглавляемая усилившимся княжеством Мохньин, усилило набеги на Авское государство. В 1524 году она захватила северо-восточную часть страны с городом Бамо, а затем его войска дошли до Таемьо и Пьи. В 1527 году шаны захватили, разгромили и сожгли город Ава; последний мьянманский правитель Авы, принимавший участие в битве, был убит на своём боевом слоне выстрелом из мушкета (считается, что это — первое упоминание об использовании огнестрельного оружия в Мьянме). Затем шаны обрушились на своего бывшего союзника — царство Пьи, полагая, что оно не оказало им достаточной помощи в войне с Авой, и в 1533 году разгромили его. После этого монньинский князь Саулон, возглавлявший конфедерацию, был убит своими министрами, и наступил политический вакуум.
Тем временем южная Мьянма начала объединяться под властью династии Таунгу. В 1555 году мьянманцы захватили Аву, а в последующих кампаниях продолжавшихся до 1569 года, были покорены большинство шанских княжеств вплоть до границ с Китаем и Сиамом. Шанские государственные образования были поставлены под мьянманский сюзеренитет, во всех крупных городах были поставлены мьянманские гарнизоны, князья стали приносить клятву верности мьянманскому монарху, уплачивать ежегодную дань, приходить в его армию со своими ополчениями, посылать дочерей в гарем, а сыновей — на службу во дворец.
- Burma c. 1310.PNG
Мьянма в 1310 году
- Burma in 1450.png
Мьянма в 1450 году
Источники
- «История Востока» (в 6 т.). Т.II «Восток в средние века» — Москва: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2002. ISBN 5-02-018102-1
- «История Востока» (в 6 т.). Т.III «Восток на рубеже средневековья и нового времени. XVI—XVIII вв.» — Москва: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. ISBN 5-02-017913-2
Напишите отзыв о статье "Шанские княжества"
Отрывок, характеризующий Шанские княжества
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
