Озат, Умит

Умит Озат
Общая информация
Родился	Анкара, Турция
Гражданство
Рост	181 см
Позиция	левый защитник полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Элязыгспор
Должность	главный тренер
Карьера
Молодёжные клубы
1988—1994	Анкарагюджю
Клубная карьера*
1994—1995	Анкарагюджю	25 (0)
1995—2001	Генчлербирлиги	166 (14)
2000—2001	→  Бурсаспор	24 (1)
2001—2007	Фенербахче	182 (11)
2007—2009	Кёльн	30 (0)
Национальная сборная**
1996—1997	Турция (мол.)	12 (1)
2000—2005	Турция	41 (1)
Тренерская карьера
2009—2010	Кёльн	помощник
2010	Анкарагюджю	помощник
2010—2011	Анкарагюджю
2012	Манисаспор
2014—н.в.	Элязыгспор
Международные медали
Чемпионаты мира
Бронза	Корея/Япония 2002
Средиземноморские игры
Серебро	Бари 1997	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Уми́т Оза́т (тур. Ümit Özat; 30 октября 1976, Анкара, Турция) — турецкий футболист, выступавший на позициях защитника и полузащитника. Бронзовый призёр чемпионата мира 2002 года, трёхкратный чемпион Турции. Ныне тренер клуба «Элязыгспор».

Клубная карьера

Начинал выступления в «Анкарагюджю», затем играл в «Генчлербирлиги», за который в период с 1995 по 2000 сыграл 166 официальных матчей, отличившись 14 мячами и провёл 14 399 минут. В форме «Генчлербирлиги» в матчах кубка УЕФА сыграл 360 минут. Сезон 2001/02 отыграл в аренде в «Бурсаспоре», а по окончании сезона перешёл в «Фенербахче». Дебютировал в клубе из Стамбула 8 августа 2001 года в матче Лиги чемпионов против шотландского «Рейнджерс» из города Глазго. 18 марта 2003 года стал капитаном «Фенербахче», переняв капитанскую повязку у Огюна Темизканоглу. До прихода в клуб Роберто Карлоса, он играл на позиции левого защитника, несмотря на то, что является правшой. В «Фенербахче» он сыграл едва ли не всех позициях в защите и полузащите.

В мае 2007 года он подписал трёхлетний контракт с немецким «Кёльном». 29 августа 2008 года он потерял сознание во время матча Бундеслиги против «Карлсруэ». После потери сознания на короткий срок и выхода на поле медицинской бригады, он пришёл в себя, но всё-таки был госпитализирован в больницу для дальнейшего обследования. Дальнейшая проверка установила, что у экс-капитана клуба была проблема с сердцем, которая называется миокардит. 14 марта 2009 года он официально заявил, что решил завершить карьеру. Своё завершение карьеры он объяснил состоянием своего здоровья.

Сборная Турции

С 1996 по 1997 сыграл 12 матчей за молодёжную сборную страны, в которых отличился один раз. Дебютировал в первой сборной Турции 16 августа 2000 года в матче против Боснии и Герцеговины. Первым крупным турниром в составе сборной Турции для Озата стал чемпионат мира 2002 года, в котором он завоевал бронзовую медаль. Всего же за сборную с 2000 по 2005 год он провёл 41 матч и забил 1 гол.

Карьера тренера

После окончания карьеры игрока остался в «Кёльне» и с 21 декабря 2009 работает помощником Звонимира Сольдо.

Достижения

Как игрока национальной сборной Турции

• Чемпионат мира:
  • Бронзовый призёр: 2002

Как игрока «Фенербахче»

• Чемпионат Турции:
  • Чемпион: , 2003/04, 2004/05, 2006/07

Как игрока «Генчлербирлиги»

• Кубок Турции:
  • Победитель: 2000/01

Ссылки

• [www.tff.org/Default.aspx?pageId=526&kisiId=26528 Профиль на TFF.org]  (тур.)
• [news.bbc.co.uk/sport3/worldcup2002/hi/team_pages/turkey/squad/newsid_1975000/1975059.stm Профиль на bbc.co.uk]
• [www.weltfussball.de/spieler_profil.php?id=1525 Профиль на Weltfussball.de]  (нем.)
• [www.fussballdaten.de/spieler/oezatuemit/ Статистика игрока на Fussballdaten.de]  (нем.)

</div>

Отрывок, характеризующий Озат, Умит

– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?