Авенариус, Василий Петрович

Василий Петрович Авенариус
Имя при рождении:	Вильгельм Петрович Авенариус
Дата рождения:	28 сентября (10 октября) 1839(1839-10-10)
Место рождения:	Царское Село
Дата смерти:	9 ноября 1923(1923-11-09) (84 года)
Место смерти:	Петроград
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Род деятельности:	писатель
Годы творчества:	1865—1917
Направление:	детская литература

Васи́лий Петро́вич Авена́риус (28 сентября (10 октября) 1839, Царское Село — 9 ноября 1923, Петроград) — писатель для детей и юношества.

Биография

Родился в семье лютеранского пастора Петра Александровича Авенариуса и дочери лютеранского пастора, Генриетты Андреевны, урождённой Гамельман. В 1861 году окончил естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета со степенью кандидата. В 1862—1880 годах служил в хозяйственном департаменте Министерства внутренних дел; в 1880—1882 годах был чиновником особых поручений V класса при министре народного просвещения; в 1882—1899 годах служил старшим чиновником канцелярии Ведомства учреждений императрицы Марии, с 1899 по 1908 годы исполнял обязанности председателя учебного комитета этого Ведомства. С 1 сентября 1908 года — в отставке в чине тайного советника.

Творчество

Повесть «Современная идиллия» впервые помещена в «Всемирном труде» (1865). Отрицательное отношение к революционным стремлениям шестидесятых годов XIX века вызвали жестокие нападки критики как на эту, так и на следующую его повесть («Поветрие», 1867), и он скоро оставил общую литературу, только изредка возвращаясь к ней впоследствии.

Его имя стало известно почти исключительно в детской литературе. Он не был писателем по профессии и работал над своими произведениями очень медленно. Авенариус переложил, или вернее издал в приспособленном для детей виде, русские былины — «Книга о киевских богатырях» (1875). Эта книга приобрела большую популярность и много раз переиздавалась. Затем последовал ряд оригинальных сказок для детей («О пчёлке Мохнатке», «О муравье-богатыре» и др.).

В середине 80-х годов XIX века Авенариус начал издавать ряд повестей из жизни писателей и иных известных персон:

• «Отроческие годы Пушкина» (1886);
• «Юношеские годы Пушкина» (1888);
• «Гоголь-гимназист» (1897);
• «Гоголь-студент» (1898);
• «Школа жизни великого юмориста» (1899);
• «Детские годы Моцарта» (1901);
• «Создатель русской оперы — Глинка» (1903);
• «Молодость Пирогова» (1909).

Другая группа сочинений Авенариуса — его исторические произведения (например, роман-трилогия «За царевича») близки сочинениям Г. Данилевского, Вс. Соловьёва, Д. Мордовцева и других. В них много рассказов о приключениях и описаний быта, что будет интересно любителям истории.

Третью группу представляют воспоминания детства и молодости («Листки из детских воспоминаний» и др.), о виденном и пережитом («Перед рассветом», «За тридцать лет»). Повесть «Перед рассветом» рисует картины крепостного быта накануне отмены крепостного права и воспроизводит психологию сторонников и врагов этой отмены в помещичьей среде.

Произведения Авенариуса проникнуты «благонамеренными» взглядами, из-за чего они были рекомендованы для использования в царскую школу в качестве «рекомендованной» литературы.

Список произведений

• [runivers.ru/lib/book4321/52873/ Книга о киевских богатырях. Свод 24 избранных былин древнекиевского эпоса]. — СПб.: Тип. М. Стасюлевича, 1876. — 357 с.
• [runivers.ru/lib/book4589/54985/ Книга былин. Свод избранных образцов русской народной эпической поэзии]. — М.: Тип. лит. т-ва И.Н. Кушнерев и Ко, 1902. — 419 с.
• Лепестки и листья. Разсказы, очерки, афоризмы и загадки для юношества.. — СПб.: Изданiе книжнаго магазина П.В.Луковникова, 1905.
• Бироновщина. Два регентства.. — М.: Современник, 1994. — 366 с. — 30 000 экз. — ISBN 5-270-01887-x.

Литература

• [dlib.rsl.ru/viewer/01004161298#?page=7 Словарь членов Общества любителей Российской словесности при Московском Университете]. — М.: Печатня А. Снегиревой, 1911. — С. 2.
• Венгеров С. А. Критико-биографический словарь. т. I. — СПб., 1915.
• Чехов Н. В. Василий Петрович Авенариус. «Педагогический листок», кн. 5. 1915 (в статье имеется хронологический перечень произведений).

Статья основана на материалах Литературной энциклопедии 1929—1939.

Ссылки

• [az.lib.ru/a/awenarius_w_p/ Сочинения Авенариуса на сайте Lib.ru: Классика]

Отрывок, характеризующий Авенариус, Василий Петрович

– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».