Аверинцев, Сергей Васильевич

Сергей Васильевич Аверинцев
Дата рождения:	6 (18) октября 1875(1875-10-18)
Место рождения:	Москва, Российская империя
Дата смерти:	13 августа 1957(1957-08-13) (81 год)
Место смерти:	Москва, СССР
Страна:	Российская империя Российская империя → СССР СССР
Научная сфера:	биология
Учёная степень:	доктор биологических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Санкт-Петербургский государственный университет
Научный руководитель:	В. Т. Шевяков
Известен как:	специалист в области зоологии и сравнительной анатомии
Награды и премии:

Серге́й Васи́льевич Аве́ринцев (6 (18) октября 1875, Москва, Российская империя — 13 августа 1957, Москва, СССР) — русский и советский биолог, зоолог, ихтиолог. Доктор биологических наук, профессор. Отец филолога C. С. Аверинцева.

Биография

Родился 6 (18) октября 1875 года в Москве.

Окончил Смоленскую гимназию и поступил на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. В 1900 году окончил Санкт-Петербургский университет. Ученик профессора В. Т. Шевякова. В 1899 году за первую научную работу о ресничных инфузориях был награждён университетской золотой медалью. В годы учёбы как доброволец участвовал в Англо-Бурской войне 1899—1902 на стороне буров, путешествовал по Африке.

С 1900 года преподаватель кафедры зоологии Санкт-Петербургского университета, лаборант Бологовской биологической станции. Как лаборант на биостанции был командирован в Гейдельберг. С 1901 по 1913 гг. неоднократно работал в Европе по протозоологии, в том числе в Зоологическом институте Гейдельбергского университета у профессора Отто Бючли в 1901 г. и на Неаполитанской Зоологической станции летом 1902 г., где изучал химический состав раковин морских корненожек. С научной целью осматривал устройство зоологических станций и музеев Тронхейма, Бергена, Гамбурга, Гельголанда. В 1910 г. получил стипендию Академии наук для работы в Бейтензоргском Ботаническом саду (остров Ява), а также посетил ряд мест Восточной Африки.

В 1906 году ему присуждено звание магистра зоологии за работу «Rhizopoda пресных вод». В 1914 г. защитил докторскую диссертацию «Материалы по морфологии и истории развития паразитических простейших» (миксоспоридии, грегарины, инфузории). С 1917 г. основное внимание стал уделять промысловой ихтиологии и вопросам рыбного хозяйства. В 1922 г. перешел на работу в Москву, где возглавил Центральную биологическую станцию Главнауки. С 1924 г. начал работу в Научно-исследовательском институте Рыбного хозяйства, где заведовал ихтиологической лабораторией.

С 1904 по 1909 гг — заведующий Мурманской биологической станцией в Александровске (ныне город Полярный). Руководил первой научно-промысловой экспедицией в Белое море и Баренцево море на траулере «Дельфин» (1918—1919 гг.). Начальник Северной сельдяной экспедиции (30-е гг.) на траулере «Кумжа», во время работы этой экспедиции нашел места скопления сельди в Баренцевом море и доказал рентабельность её промысла. Участвовал в научной экспедиции в Центральную Африку в 1924 году. В качестве эксперта правительственной делегации принимал участие в переговорах с Англией и Германией по рыбопромысловым вопросам (1924, 1925).

С 1922 по 1933 гг. преподавал в Тверском педагогическом институте (кафедра зоологии), с 1933 до 1940 года преподавал в Ферганском педагогическом институте (Узбекистан), затем до мая 1953 года заведовал кафедрой зоологии Московского областного педагогического института.

Специалист в области зоологии и сравнительной анатомии, автор свыше 250 научных работ по протистологии, ихтиологии и рыбному хозяйству, в том числе нескольких руководств и учебников по зоологии.

Сын профессора Аверинцева, Сергей Сергеевич, стал выдающимся филологом-литературоведом и религиозным философом.

Некоторые труды

• Зоологические и ихтиологические исследования Мурманской научно-промысловой экспедиции, доклад, [1909]
• Материалы по морфологии и истории развития простейших — Санкт-Петербург: 1914
• Аверинцев С. В. На рыболовном траулере в полярном море. Из дневника натуралиста. М.-Л., 1928.
• Аверинцев С. В. Малый практикум по зоологии беспозвоночных: Простейшие — Protozoa и бесхордовые многоклеточные — Metazoa achordata. М., 1947
• Аверинцев С. В. Определение промыслового запаса и методы долгосрочных прогнозов в морском рыболовстве. М., 1948
• Аверинцев С. В. Зоология беспозвоночных. М., Советская наука, 1952
• Аверинцев С. В. Курс зоологии. Том первый. Беспозвоночные, М., 1953

Награды

• орден Трудового Красного Знамени (02.12.1945)

Литература

• Памяти Сергея Васильевича Аверинцева (1875—1957) // Ученые записки Московского Областного педагогического института. 1958. Т. LXV. Тр. Кафедры зоологии, вып. 3. С. 3 — 7;
• Аверинцева Н. В. Список опубликованных научных работ заслуженного деятеля науки УзССР, профессора Сергея Васильевича Аверинцева // Там же. С. 9 −20;
• Андреев И. И. Аверинцев Сергей Васильевич (1875—1957) // Бюллетень Московского общества испытателей природы. Нов. Сер. Отд. биол. 1958. Т. 63. Вып. 5. 151 −152.

Ссылки

• [www.bio.spbu.ru/murmbs/info/employee.php?sphrase_id=85096#Awerintzew Сергей Васильевич Аверинцев, биолого-почвенный факультет СПбГУ]
• [zoology.tversu.ru/html/ist.htm История кафедры зоологии ТвГУ]
• [civilizacija.ru/velikie-puteshestvenniki/averincev/ Исследователи Африки]
• [www.littorina.narod.ru/imen.html Именной указатель сотрудников биостанций Белого и Баренцева моря]
• [lit.1september.ru/article.php?ID=200700118 С. С. Аверинцев. Об отце]

Отрывок, характеризующий Аверинцев, Сергей Васильевич

11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.