Альтерация (музыка)

Альтера́ция (от позднелат. alterare — «изменять») — в гармонии тональных и модальных ладов — хроматическое видоизменение неустойчивой диатонической ступени, обостряющее ладовое тяготение к устойчивой. Знаки музыкальной нотации, указывающие на альтерацию, именуются знаками альтерации.

В мажорно-минорной тональности (иначе «гармонической тональности») сущность альтерации связана с тра́нзитами — хроматическими проходящими от аккордового тона (например, c-e-g→gis) либо вместо него (c-e-gis). Хроматические проходящие и вспомогательные звуки могут внедряться в какие угодно аккорды. Результат такого внедрения называется альтерированным аккордом. Ход от хроматического вводного тона к диатонической форме той же ступени называется дезальтерацией.

Среди аккордов терцовой структуры, порождаемых альтерацией, увеличенное трезвучие (аккорд увеличенной квинты) и аккорд увеличенной сексты. Наиболее часто подвергается альтерации септаккорд.

Аккордовая альтерация — характерная черта расширенной тональности в музыке всех европейских композиторов-романтиков XIX века, особенно Рихарда Вагнера и Ференца Листа. В русской музыке того же времени альтерированные аккорды с секстой систематически использовал П.И.Чайковский («секста Чайковского»). Альтерированные аккорды широко используются в джазе.

Понятие альтерации неприменимо к музыке, в которой нет взаимодействия и взаимозависимости диатоники и хроматики — корреляции, типичной для европейских модальных ладов Средневековья и Возрождения и для гармонической тональности. Например, в древнегреческой музыке каждый отдельный род мелоса независим от другого. В музыке многих композиторов-авангардистов XX века (например, в нововенской школе) также нет корреляции диатоники и хроматики, поэтому теряет смысл и понятие альтерации.

Другие значения термина

В теории модальной нотации (XIII — XIV века) альтерацией называлось удвоение длительности лонги и бревиса (например, в третьем, четвёртом и пятом ритмических модусах), для того чтобы ритмоформула целиком уложилась в рамки тернарной (трёхдольной) мензуры. Альтерация распространилась и на другие длительности в позднейшей теории мензуральной нотации (XIV — XV века).

См. также

• Знаки альтерации
• Хроматика

Литература

• Риман Г. Упрощенная гармония или учение о тональных функциях аккордов. 2-е изд. М.-Лейпциг, 1901.
• Чайковский П.И. Руководство к практическому изучению гармонии. М., 1872 (многие репринты).
• Холопов Ю.Н. Гармония. Теоретический курс. М.: Музыка, 1988 (сс.341-350).

Ссылки

• Альтерация // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Альтерация (музыка)

Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.