Шарий, Анатолий Анатольевич

Анатолий Анатольевич Шарий
Род деятельности:	журналист
Место рождения:	Киев, Украинская ССР, СССР
Гражданство:	СССР СССР → Украина Украина
Награды и премии:	Крест отличия МВД Украины 2-й степени (2009), премия Международного конкурса Yousmi Web-Journalism Awards (2009)
Сайт:	[sharij.net/ sharij.net]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Анато́лий Анато́льевич Шари́й (укр. Анатолій Шарій) — украинский журналист, автор публикаций об организованной преступности на Украине в 2008—2011 годах; политический беженец в Евросоюзе. Автор видеоблога с систематической критикой публикаций в СМИ (в основном — украинских), связанных с событиями на Украине с 2013 года.

Биография

Родился 20 августа 1978 года в Киеве.

Учился в Киевском высшем танковом инженерном училище (факультет полковой разведки).

Начал заниматься журналистикой в начале 2005 года, ранее многие годы страдал игроманией.

Журналистская деятельность до 2011 года

• C 2005 года работал:

в глянцевых изданиях на Украине «Натали», «Единственная», «Полина»; в украинской газете «Сегодня».

в России сотрудничал с газетой «Московский комсомолец» и другими.

• 2006 год — к периоду работы Шария в женских глянцевых журналах относится его статья «Почему спит ребёнок», написанная в декабре 2006 года, в которой журналист поднял вопрос об использовании детей профессиональными нищими в Киеве.
• С 2008 года — постоянный автор интернет-изданий «From-UA», «Обозреватель» (obozrevatel.com), с 2009 года работал только с интернет-изданиями.
• С 2008 года по начало 2012 года, когда бежал с Украины, являлся руководителем отдела расследований сайта «Обозреватель».

Статья о педофилах

В октябре 2009 года Шарий опубликовал статью «Публичный детский дом». В статье повествуется об огромном (площадью 5000 м²) фешенебельном (с бассейнами и салонами SPA) одесском детском доме «Жемчужинка», обвешанном камерами видеонаблюдения, в котором содержится всего 23 мальчика и девочки, а число сотрудников почти в 2 раза превышает число детей. Ближе к ночи к детдому съезжаются элитные иномарки, а утром разъезжаются.

Начиная с 2007 года народный депутат Михаил Сирота и глава наблюдательного совета Всеукраинской общественной организации «Общество равных возможностей» Светлана Дядченко потребовали провести проверку деятельности детдома, писали в МВД, в Прокуратуру, в СБУ. В 2008 году Михаил Сирота погиб в автоаварии. После того, как СБУ занялась проверкой, исчез журнал посещений «Жемчужинки». Сотрудники отказались допустить медиков и психологов к детям для проведения проверки, мотивируя это тем, что детям будет нанесена душевная травма.

Летом 2010 года Оксана Дроган, исполнительный директор благотворительного фонда «К», который строил фешенебельный детский дом и владеет им, подала в суд на Шария, обвиняя его в клевете.

4 августа 2010 года Шарий опубликовал вторую статью «За статью о педофилии — под суд», в которой разобрал обвинительный процесс. 15 сентября на телефон Шария поступил звонок с одесского стационарного телефона, и неизвестный мужчина посоветовал ему заплатить по иску, иначе ему «отрежут голову и потеряют». В тот же вечер журналист обратился с заявлением в СБУ, которая, однако, никаким образом не отреагировала на поступивший сигнал. 19 сентября Шарий был признан виновным решением суда по иску Детского дома «Жемчужинка» и был обязан возместить Фонду «К» моральный ущерб в размере 1000 гривен.

Дело о стрельбе в «Макдональдсе»

1 мая 2011 года Анатолий Шарий дважды выстрелил в посетителя закусочной «Макдональдс» в Киеве. По этому поводу Анатолий Шарий заявил, что, когда он обедал с женой, к столику подошёл неизвестный и начал их оскорблять. Когда журналист попросил его успокоиться, тот предложил выйти «разобраться». Ввиду провоцирующей неизвестным агрессии, вне стен Макдональдса Шарий дважды выстрелил в него из травматического пистолета, попав в ногу и живот. Шарий сам вызвал милицию, но был задержан, и его пистолет изъят.

На День журналиста Украины (6 июня) Шарий был награждён заместителем министра МВД Василием Фаринником «за „профессионализм“ и „объективность“ при освещении работы МВД».

16 июня коллеге Шария журналисту Александру Чаленко советник Министра внутренних дел Константин Стогний сообщил, что начальнику ГУ МВД Киева генералу Крикуну лично министром А. Могилёвым поставлена задача «решить вопрос с Шарием» с целью недопущения написания следующих негативных материалов об Управлении по борьбе с незаконным оборотом наркотиков МВД Украины. 20 июня Шарий дал пресс-конференцию в «Обозревателе» и заявил, что «дело о стрельбе в Макдональдсе» — это давление со стороны МВД и УБНОН; также он рассказывал, что проживает открыто, мобильник не менял. Издаваемая в США газета «Еврейский мир» разместила статью, где утверждалось, что имя неизвестного, спровоцировавшего конфликт в закусочной, фигурировало в списках внештатных агентов киевской милиции. 21 июня против Шария возбудили уголовное дело по статье 296 ч. 4. Уголовного кодекса. В «Обозреватель» явились сотрудники милиции и под запись видеокамер передали Шарию повестки. Следователи Шевченковского СО ТВМ-3 расследовали дело за 4 рабочих дня.

В ходе суда по делу № 10-26059 по стрельбе в Макдональдс свидетели обвинения заявили, что перед дачей показаний в Шевченковском РУ ГУ МВД Киева их ознакомили с видеозаписями камер наблюдения. Судья Шевченковского суда города Киева отказал во всех ходатайствах по поводу вызова в суд свидетелей по делу, способных поставить под сомнение обвинительное заключение, об истребовании видео из зала Макдональдса, об истребовании схемы размещения столов, и т. д. На суде пообещали присутствовать наблюдатели от «представительства Еврокомиссии в Киеве».

Расследование убийств бездомных животных

В ноябре 2011 г. по результатам расследования А. Шария задержали киевского убийцу собак.

«Два дня назад „Свідок“ рассказывал историю о 19-летнем парне, который с особым садизмом издевался над животными. Видео страшных мучений извращенец публиковал в Интернете. На след подонка первым вышел журналист, и, наконец, его задержала милиция».

Материал о расследовании был принят через пару часов после отправки и опубликован на сайте obozrevatel.com под названием «Как „Обозреватель“ вычислил киевского маньяка».

Конфликт с МВД

Весной 2011 года Шарий начал писать статьи на темы борьбы с организованной преступностью, поскольку ему стала доступна эксклюзивная информация по вопросам торговли наркотиками, по вопросам нелегального игорного бизнеса. Шарий лично участвовал в таких действиях, как «закрытие подпольного казино», что в большей степени соответствовало деятельности сотрудника спецслужб, а не журналиста.

Расследование злоупотреблений в сфере незаконного оборота наркотических средств

В 2011 году совместно с журналистами канала «1+1» Шарий провёл серию расследований, посвященных «крышеванию» наркоторговли на Украине Управлением по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Результатом таких расследований стало увольнение ряда высокопоставленных офицеров МВД, закрытие трех наркоточек в Киеве. 7 июня вышла первая часть статьи [obozrevatel.com/crime/kievskij-obnon-plyuet-v-litso-ministru-ch.-1.htm «ОБНОН плюет в лицо Министру?»], ставшая отправной точкой противостояния [obozrevatel.com/tag/sharij-protiv-militsii.htm «Шарий — МВД Украины».]

Расследование деятельности незаконного игорного бизнеса

С журналистами телеканала «1+1» выдал [obozrevatel.com/crime/mvd-i-podpolnoe-kazino.htm несколько расследований], доказывающих причастность МВД к покрыванию нелегальных казино в Киеве. 12 июля 2011 года Анатолия Шария и съемочную группу канала «1+1» запирают в помещении казино. После специального выпуска новостей на телеканале «1+1» журналистов освобождают.

Расследование «дела Алоянов»

29 июня 2011 года Шарий публикует первую часть расследования дела об убийстве владельца супермаркета «4room», в котором обвиняет руководство МВД в лице министра и его зама Василия Фаринника в получении взятки в 1,5 миллионов долларов США.

29 июня 2011 года Шарий обнародовал [obozrevatel.com/crime/chastnoe-mvd.htm оперативную видеозапись] МВД, на которой Артур Алоян, представитель известного на Украине клана Алоянов, заказал убийство киевского бизнесмена. Также в материале Шарий утверждал, что привлечённый к ответственности за убийство в 2009 году бизнесмена Шабаба Алояна гражданин РФ Мераб Суслов невиновен. Шарий обвинил руководство МВД Украины в лице министра внутренних дел Могилёва и его заместителя, генерал-майора Василия Фаринника в том, что Артура Алояна отпустили вследствие получения МВД взятки в размере 1,5 млн долларов США.

21 сентября 2011 Шарий опубликовал материал [obozrevatel.com/crime/mvd-ukrainyi-i-ezidyi.-millionyi-na-krovi.-chast-1.htm «МВД Украины и езиды. Миллионы на крови. Часть 1-я».], в котором вновь обвинил верхушку МВД в том, что обвиняемый в убийстве владельца «4room» Мераб Суслов находился под стражей незаконно. В тот же день дело № 09-22896 о покушении на Шария закрывается, и возбуждается уголовное дело против самого журналиста по статье 383 ч.2 Уголовного Кодекса (за «инсценировку покушения»).

23 декабря выходит статья [obozrevatel.com/crime/ukrainskaya-militsiya-umeet-rabotat.-ch.2-lichnoe-delo-generala-krikuna.htm%20 «Личное дело генерала Крикуна».]

Покушение

12 июля 2011 года в 3:30 ночи, через несколько часов после инцидента в подпольном казино, когда Шарий и съёмочная группа канала «1+1» оказались заперты в помещении сбежавшими работниками, на улице Радченко по автомобилю Шария был произведён выстрел. В результате было прострелено лобовое и заднее стекло автомобиля, дробью повреждена внутренняя обшивка салона, журналист не пострадал. На место происшествия прибыли сотрудники Соломенского РУГУ МВД Украины в Киеве, журналисты канала «1+1», представители прокуратуры и ГУ МВД. На место прибыла оперативно-следственная группа с кинологом, несколько часов безуспешно искали следы преступников и оружие. На месте находились журналисты канала «1+1», снимавшие поиски оружия на камеру. Как только журналисты и Шарий уехали в РОВД, милиция нашла обрез ружья.

Шарий отказался писать заявление и признать себя потерпевшим. В тот же день следователь СУ ГУМВД Украины в Киеве отнял у журналиста ключи от автомобиля, который был блокирован на стоянке Соломенского РУГУ МВД Украины в Киеве.

По факту покушения на журналиста было возбуждено уголовное дело № 09-22896. Начальник пресс-службы киевской милиции Владимир Полищук выдвинул версию, согласно которой Шария «хотели только напугать», поскольку стрельба началась, когда он уже выскочил из машины.

14 июля дело о покушении [lb.ua/news/2011/07/14/106131_yanukovich_poruchil_rassledovat_po.html было взято] под личный контроль Президента Украины Януковича, заместителя Генерального прокурора Кузьмина и министра внутренних дел Могилёва. Допросы Шария длились по 6-10 часов, 15 июля у него взяли отпечатки пальцев и образцы ДНК.

19 июля в квартире матери Шария и в квартире его жены были проведены запрещенные законодательством Украины ночные обыски. Следователи изымают карты памяти и сим-карты мобильных телефонов. Прихожую оцепила милиция, не допускавшая на место обысков ни адвокатов, ни коллег Шария с канала «1+1».

Через два дня МВД разослало по СМИ очередной релиз, в котором сообщило, что 20 июля^{[уточнить]} дело Шария было передано в суд.

Версия МВД об инсценировке

5 октября 2011 года Департамент по связям с общественностью ГУМВД Украины в городе Киеве сделал рассылку по СМИ пресс-релиза под названием «Покушение на убийство оказалось инсценировкой». В релизе утверждалось, что Шарий инсценировал покушение. На 6 октября Шарий должен был присутствовать на «круглом столе» по вопросам свободы слова с участием президента Януковича. Однако приглашение Шария было аннулировано.

МВД утверждал, что на патроне, оставшемся в стволе ружья, из которого был совершен выстрел по автомобилю Шария, обнаружен его отпечаток пальца. При этом предоставить данное доказательство не может, так как после переноса отпечатка на ленту для отправки в НИЭКЦ МВД Украины отпечаток на патроне был уничтожен. 27 октября Шарий опубликовал открытое [blogs.pravda.com.ua/authors/chalenko/4ea9ad0b7b903/ письмо] Министру внутренних дел Могилеву, в котором прямо обвинил того в прессинге.

Уголовное преследование

На Украине против Анатолия Шария возбуждено два уголовных дела:

• 29 июня 2011 года Шарию вручили постановление о возбуждении против него уголовного дела по статье 296 (хулиганство) Уголовного кодекса Украины — по стрельбе 1 мая в фастфуде «Макдональдс», когда Анатолий Шарий дважды выстрелил резиновыми пулями в неизвестного, который напал на его жену.
• В октябре 2011 года по части 2 статьи 383 Уголовного кодекса Украины из-за обстрела автомобиля Шария 13 июля (журналиста обвинили в инсценировке покушения на самого себя).

По состоянию на конец 2013 года оба дела находились на стадии судебного разбирательства. В ежегодном отчёте правозащитной организации Human Rights Watch за 2011 год нападение на Шария было упомянуто, как одно из подтверждений ухудшения ситуации для журналистов на Украине.

Бегство за границу и убежище

7 февраля 2012 года Анатолий Шарий был объявлен во всеукраинский розыск. 19 марта 2012 года он дал интервью, в которых заявил, что находится в Евросоюзе и попросил убежища в Литве.

8 июня 2012 года «Радио Свобода», «Новый регион», «Эхо Москвы» сообщили о том, что Анатолий Шарий получил убежище в Евросоюзе. Шарий является первым украинским журналистом, который получил статус беженца в странах ЕС за последние годы.

По заявлению самого Шария, ему помогало много людей, в том числе экс-министр экономики Украины Богдан Данилишин (соратник Юлии Тимошенко). Как сообщалось в СМИ, Шарий, находившийся под двумя подписками о невыезде, нелегально покинул пределы Украины ещё в январе 2012 года, по чужому паспорту выехав в Москву, а оттуда — в Нидерланды.

Задержание и попытка экстрадиции на Украину

16 июля 2013 года Шарий был арестован в Нидерландах Интерполом, по запросу украинских властей. 18 июля МИД Украины сделал заявление о возможной экстрадиции Шария. Однако в этот же день суд Нидерландов отказал Украине в экстрадиции Шария на Украину.

В феврале 2015 года появилась информация, что находящийся в Литве Анатолий Шарий может быть лишён статуса беженца и выдан правоохранительным органам Украины (после обвинительных статей одного литовского журналиста Министерство внутренних дел Литвы начало проверку его дела и инициировало определённые юридические процедуры).

Деятельность в 2014—2016 гг

После событий Евромайдана зимой 2013—2014 годов Шарий приобрёл широкую известность, комментируя события, происходящие на Украине и разоблачая фальсификации («фейки») в СМИ (в основном, украинских), позиционируя себя при этом, как «медиаэксперт»К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан).

1 октября 2014 года основной канал Шария на видеохостинге YouTube был временно заблокирован с формулировкой «вследствие подачи третьими сторонами многочисленных жалоб в связи с тем, что размещённые пользователем материалы нарушали авторские права». Сам журналист назвал это «однозначным наездом на свободу слова» от каналов «1+1», «2+2» и ТСН и указал, что считает выкладываемые им материалы полностью основанными на правилах видеохостинга, разрешающие использование чужих материалов с их обсуждением и критикой. Позже формулировка удаления канала была изменена: вместо «жалоб на нарушение авторских прав» было указано «в связи с серьёзными нарушениями». Не дожидаясь восстановления заблокированного канала, журналист создал второй канал с аналогичным содержанием. 15 октября, по результатам рассмотрения претензий администрацией видеохостинга, основной канал был восстановлен. 27 октября 2014 года по вновь поступившим жалобам основной канал был снова удалён. 11 ноября был на несколько часов отключён и второй канал. По словам Шария, причиной была «проверка личности по жалобе из Украины». 14 ноября 2014 года основной канал снова стал доступен.

По состоянию на 12 октября 2016 года, его канал на YouTube занимает 577 место по числу просмотров в рейтинге youtube-статистики VSP Group (более 1 млрд просмотров, более 853 тыс. подписчиков).

Политическая принадлежность

Шарий никогда не декларировал свою принадлежность к какой-либо политической партии. На официальной странице ВКонтакте в анкете указал свои политические предпочтения как социалистические.

Ходатайствуя о предоставлении политического убежища в Литве в 2011—2012 годах, Шарий говорил, что ему на Украине помогают как представители властей, так и оппозиции. Сайт «Обозреватель», на котором Шарий работал в 2008—2012 годах, принадлежит участнику Оранжевой революции Михаилу Бродскому, который с избранием в президенты Януковича занял должность главы Государственного комитета по предпринимательству в правительстве Азарова.

Семья

По состоянию на март 2012 года, жена Шария работала в Киеве на должности заместителя главного редактора «в известном женском издании». У них есть дочь. В мае 2012 пара развелась.

19 ноября 2013 года на сайте «Медианяня», публикующем подробности личной жизни украинских журналистов, прошло сообщение, что Шарий живёт в Нидерландах и собрался жениться — обручился с журналисткой Ольгой Бондаренко.

Награды и премии

• Лауреат Международной литературно-медийной премии имени Олеся Бузины в номинации «Блогеры и интернет-издания» (2016).

Ссылки

• [www.youtube.com/channel/UCVPYbobPRzz0SjinWekjUBw YouTube (основной)]
• [www.youtube.com/channel/UCLX-a4XtNcbGbTXVO31oIBw YouTube (дубль)]
• [www.facebook.com/anatolijsharij Facebook]
• [twitter.com/anatoliisharii Twitter]
• [vk.com/id26867380 ВКонтакте]
• [korrespondent.net/user/94861/publication/ Анатолий Шарий в «Я — Корреспондент»]
• [obozrevatel.com/author/2223.htm Анатолий Шарий в «Обозревателе»]
• [anatoliyshariy.odnako.org/ Анатолий Шарий в «Однако»]
• [www.telekritika.ua/lyudi/2011-08-04/64807/ Анатолий Шарий: «Библия — моя настольная книга»]
• [fakty.ua/135970-amerikanskij-reporter-sovetoval-mne-prosit-politicheskogo-ubezhicsha-v-ssha-ya-otkazalsya-ne-hochu-vyglyadet-trusom Анатолий Шарий: «Мне советовали просить политического убежища в США. Я отказался: не хочу выглядеть трусом…»] // «Факты», 07.07.2011
• [fakty.ua/150705-anatolij-sharij-stal-pervym-ukrainskim-zhurnalistom-kotoromu-predostavili-politicheskoe-ubezhicshe-v-evrosoyuz Анатолий Шарий стал первым украинским журналистом, которому предоставили политическое убежище в Евросоюзe] //«Факты», 17.07.2012
• [ria-express.com/anatolij-sharij-o-putine-nemtsove-i-svoej-zhizni/ Анатолий Шарий о Путине, Немцове и своей жизни]. Риа Экспресс (10.10.2014). Проверено 19 октября 2014.
• [www.youtube.com/watch?v=8pKctyIP-H8 Анатолий Шарий. Опасная игра. Специальный репортаж Анны Афанасьевой]. Россия-24 (20.07.2014). Проверено 20 октября 2014.
• [rus.delfi.ee/projects/opinion/ukrainskij-zhurnalist-bezhenec-nevernoe-osveschenie-sobytij-na-ukraine-ugrozhaet-vsem?id=70990967 Украинский журналист-беженец: неверное освещение событий на Украине угрожает всем]. rus.DELFI.ee (12.03.2015). Проверено 13 марта 2015.

Отрывок, характеризующий Шарий, Анатолий Анатольевич

– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.