Ахвледиани, Ломер Бидзинович
Поделись знанием:
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.
| Ломер Ахвледиани | |
| ლომერ ახვლედიანი | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1961—наст. время |
| Награды: |
|
| IMDb: |
0015304 |
Ломер Ахвледиани (груз. ლომერ ახვლედიანი; 2 октября 1934, Тбилиси, ГССР, СССР) — советский и грузинский кинооператор. Народный артист Грузинской ССР (1984). Лауреат Государственной премии Грузинской ССР им. Шота Руставели (1979). Лауреат Ленинской премии (1986).
Содержание
Биография
Ломер Ахвледиани родился 2 октября 1934 года в Тбилиси. В 1958 году окончил геологический факультет Тбилисского политехнического института. В 1961 году начал работать на киностудии «Грузия-фильм». В 1967 году принял участие в качестве второго оператора в съёмках фильма «Мольба» Тенгиза Абуладзе. Позднее, как оператор-постановщик снял два фильма Тенгиза Абуладзе: «Ожерелье для моей любимой» (1971) и «Древо желания» (1976). В 1974 году окончил заочное отделение операторского факультета ВГИКа (мастерская А. Темерина, А. Гальперина). Два фильма Ломер Ахвледиани снял с режиссёром Резо Чхеидзе: масштабную социальную драму «Твой сын, земля» с жёстким и одновременно романтическим изображением, и «Житие Дон Кихота и Санчо», наполненное живописной гармонией. С 1994 года работает в основном в России с режиссёрами Владимиром Наумовым, Эльдаром Рязановым, Станиславом Говорухиным, Всеволодом Шиловским[1] и другими.
Ломер Ахвледиани был председателем жюри премии «Белый квадрат» (2006)[2] и кинофестиваля «Арткино» (2012)[3], входил в жюри кинофестиваля «Киношок» (2014)[4].
Дочь — Нино Ахвледиани, кинорежиссёр[5].
Фильмография
- 1970 — Кувшин, к/м, реж. Ираклий Квирикадзе
- 1971 — Ожерелье для моей любимой, реж. Тенгиз Абуладзе
- 1973 — Теплое осеннее солнце
- 1975 — Переполох, реж. Лана Гогоберидзе
- 1976 — Древо желания, реж. Тенгиз Абуладзе
- 1976 — Поделись теплом, к/м
- 1977 — Мачеха Саманишвили (совместно с Ю. Схиртладзе), реж. Эльдар Шенгелая
- 1980 — Твой сын, земля, реж. Резо Чхеидзе
- 1980 — На родине Шекспира
- 1988 — Житие Дон Кихота и Санчо, реж. Резо Чхеидзе
- 1989 — Бесаме, реж. Нино Ахвледиани
- 1991 — Трасса, к/м, реж. Леван Кития
- 1993 — Экспресс-информация, реж. Эльдар Шенгелая
- 1994 — Белый праздник, реж. Владимир Наумов
- 1995 — Золотое дно, реж. Марек Новицкий
- 1997 — История про Ричарда, Милорда и прекрасную Жар-птицу, реж. Нино Ахвледиани
- 1998 — Райское яблочко, реж. Роман Ершов
- 1998—2002 — Самозванцы, реж. Константин Худяков
- 2000 — Старые клячи (совм.с Г. Беленьким), реж. Эльдар Рязанов
- 2000 — Тихие омуты (совм. с Н. Немоляевым), реж. Эльдар Рязанов
- 2000 — Третьего не дано, реж. Константин Худяков
- 2002 — Кавказская рулетка, реж. Фёдор Попов
- 2002 — Спартак и Калашников, реж. Андрей Прошкин
- 2002 — Фотограф, реж Себастьян Аларкон
- 2003 — Благословите женщину, реж. Станислав Говорухин
- 2004 — Моя большая армянская свадьба, реж. Родион Нахапетов
- 2004 — Национальная бомба (совместно с Д. Кристесашвили), реж. Вагиф Мустафаев
- 2004 — Четыре таксиста и собака, реж. Фёдор Попов
- 2006 — Вы не оставите меня, реж. Алла Сурикова
- 2006 — Мечта, реж. Сергей Снежкин
- 2006 — С Дона выдачи нет, реж. Олег Массарыгин
- 2007 — Джоконда на асфальте, реж. Владимир Наумов
- 2007—2011 — Полиция Хоккайдо. Русский отдел, реж. Всеволод Шиловский
- 2008 — Две сестры, реж. Олег Массарыгин
- 2008 — Королева, реж. Левон Григорян
- 2010 — Москва, я люблю тебя!, к/а, (новелла «Высотка»), реж. Нана Джорджадзе
- 2011 — МУР. Третий фронт, реж. Эльёр Ишмухамедов
Награды
- 1984 — Народный артист Грузинской ССР
- 1979 — Государственная премия Грузинской ССР им. Шота Руставели (за фильм «Древо желания»)
- 1986 — Ленинская премия (за фильм «Твой сын, земля»)
- 1978 — Международный кинофестиваль в Каире — специальный приз жюри за операторскую работу (за фильм «Мачеха Саманишвили»)
- 2016 — премия киноизобразительного искусства «Белый квадрат» Гильдии кинооператоров России — «За вклад в операторское искусство» имени Сергея Урусевского[6]
Напишите отзыв о статье "Ахвледиани, Ломер Бидзинович"
Примечания
- ↑ Людмила Хлобыстова. [russia.tv/article/show/article_id/4749/ Японцы охотятся на русскую мафию]. Телеканал «Россия 1». Проверено 19 апреля 2016.
- ↑ Андрей Плахов. [www.kommersant.ru/doc/660654 Белый квадрат, черное ухо. Премия кино]. Коммерсантъ (25 марта 2006). Проверено 19 апреля 2016.
- ↑ Алексей Блохин. [aktualno.ru/news/view/korotkiy-metr-8988 Короткий метр. В Москве стартует фестиваль короткометражных фильмов «Арткино»]. Aktualno.ru (24 сентября 2012). Проверено 19 апреля 2016.
- ↑ Александр Колбовский. [rg.ru/2014/10/01/kinoshok.html Хрустальная лоза на кукурузном острове]. Российская газета (1 октября 2014 года). Проверено 19 апреля 2016.
- ↑ [bg.ru/city/poka_vse_doma_dom_tretiy-9683/ Пока все дома — дом третий]. Большой город (1 декабря 2011). Проверено 19 апреля 2016.
- ↑ [tass.ru/kultura/3216803 Операторы фильмов «Испытание» и «Духless 2» стали лауреатами премии «Белый квадрат»]. ТАСС (18 апреля 2016). Проверено 19 апреля 2016.
Ссылки
- Lomer Akhvlediani (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=1&e_person_id=65 Ломер Ахвледиани в Энциклопедии отечественного кино]
Отрывок, характеризующий Ахвледиани, Ломер Бидзинович
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.
