Балев, Милко
| Милко Балев болг. Милко Балев | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1954 — 1986 | |||
| |||
| 1979 — 1989 | |||
| Рождение: | 14 августа 1920 Троян | ||
| Смерть: | 8 октября 2002 (82 года) София | ||
| Супруга: | Мария Балева | ||
| Дети: | Владимир Балев, Калин Балев | ||
| Партия: | Болгарская коммунистическая партия (1942—1989) | ||
Милко Калев Балев (болг. Милко Калев Балев; 14 августа 1920, Троян — 8 октября 2002, София) — болгарский коммунистический политик и государственный деятель, член политбюро и секретарь ЦК БКП. Курировал партийную идеологию, пропаганду и внешнюю политику. Был одним из высших руководителей НРБ, считался «серым кардиналом» Тодора Живкова. Вместе с Живковым отстранён от власти в ноябре 1989. Привлекался к судебной ответственности, был осуждён, впоследствии добился снятия обвинений.
Содержание
«Серый кардинал» генерального секретаря
Учился на юридическом факультете Софийского университета. С 1936 состоял в РМС. В 1942 вступил в БКП. Руководил подпольной молодёжной группой. В 1943 был арестован[1] и приговорён к смертной казни, заменённой на пожизненное заключение. Оставался в тюрьме до 9 сентября 1944. (Подобно многим руководителям и активистам БКП, подозревался в завербованности Николой Гешевым.)
С 1950 Милко Балев служил в отделе пропаганды и агитации ЦК БКП. С 1954 по 1986 возглавлял канцелярию — «кабинет» — генерального секретаря ЦК БКП. Являлся (наряду с Мирчо Спасовым) одним из ближайших сподвижников Тодора Живкова. За исполняемые функции и политическое влияние получил прозвище «серый кардинал».
В высшем партийном руководстве
С 1979 Милко Балев — секретарь ЦК, с 1982 — член политбюро ЦК БКП. Курировал идеологию и международную политику НРБ. Возглавлял комиссии ЦК по иностранным делам и по пропаганде за рубежом. Был ответственным редактором 38-томного собрания сочинений Живкова.
В качестве куратора международной пропаганды Балев поддерживал конфиденциальные контакты с Робертом Максвеллом, осуществлявшим информационное сотрудничество с БКП. Награждал Максвелла орденом «Стара планина»[2].
С болгарской стороны несколько полуофициальных встреч с миллиардером проводил член Политбюро и секретарь ЦК Коммунистической партии Милко Балев. В те времена слово Балева слышалось на всех этажах государства и воля его выполнялась беспрекословно… Когда наши пограничники спросили миллиардера, что он ищет у болгарских берегов, Максвелл ответил на чистом русском: «Ищу господина Тодора Живкова. Он будет рад меня видеть…» И подал начальнику пограничного контроля визитная карточка с коротким текстом: «МИЛКО БАЛЕВ — член Политбюро и секретарь БКП»[3].
Милко Балев активно участвовал в футбольных конфликтах, периодически раскалывавших верхушку БКП. Наряду с Живковым, он являлся болельщиком ЦСКА и оказывал разностороннее давление на ФК Левски-Спартак (болельщиком которого был, в частности, руководитель госбезопасности и министр внутренних дел в 1965—1971 Ангел Солаков[4]). Итогом этих интриг стало в 1985 ужесточение партийно-государственного контроля над обеими командами и нивелировка клубов (даже традиционные названия «синих» и «красных» были восстановлены только после падения режима БКП)[5].
В идеологии и внутренней политике Балев занимал неосталинистскую позицию сусловского типа, в международных делах проводил просоветский курс. Во второй половине 1980-х Балев руководил процессом принудительной болгаризации турецкой общины.
«Объединиться вокруг сделанного предложения»
Балев являлся приближённым и сторонником Живкова. Он не принадлежал к инициаторам его отставки. Однако 9 ноября 1989 на заседании политбюро Балев не выступил в поддержку генсека, воспользовавшись тем, что формально предложение об отставке исходило от самого Живкова.
Балев: Я не случайно задал вопрос: вы оценили ситуацию, в которой возобновляете ваше предложение?
Живков: Очевидно, я думал.
Балев: Мы говорили по этому вопросу несколько месяцев назад, мы обсуждали ваше письменное предложение, ранее устные высказывания на политбюро, и единогласно сошлись во мнении, что ваша отставка не должна быть принята, должна быть отозвана по ряду международных и внутренних соображений. Сейчас ситуация сложнее. Проблема серьёзная. И если вы выдвигаете такое предложение, вы должны учесть, как примет его пленум ЦК.
Живков: Товарищи, вы чувствуете спокойствие, с которым я отношусь к этому вопросу. Думаю, это должно убеждать.
Балев: Очевидно, что мы должны объединиться вокруг сделанного предложения[6].
После отстранения Живкова от власти на пленуме ЦК БКП 10 ноября 1989 Милко Балев превратился в объект жёсткой критики со стороны общественности и нового партийного руководства. 13 декабря 1989 Балев был исключён из партии. 25 февраля 1991 арестован и вместе с Живковым отдан под суд.
После потери власти
Балев обвинялся в злоупотреблениях при распределении жилья, автотранспорта, представительских сумм, а также в нецелевом расходовании средств на издание сочинений Живкова. 4 сентября 1992 Балев был приговорён к двум годам лишения свободы. Впоследствии приговор был заменён на условный, а 9 февраля 1996 обвинение снято решением Верховного суда[7]. Юрист Адриана Балева, невестка Милко Балева, отмечала «блестящую» работу адвоката[8].
Ещё весной 1990 на заседаниях ЦК БКП/БСП рассматривались материалы политического характера за подписью Милко Балева[9] (к тому времени исключённого из партии). После ареста и суда он полностью отошёл от политики. Жил в собственном доме в элитном софийском квартале «Лозенец».
Милко Балев умер в болгарской столице в возрасте 82 лет.
Тень богемы
Женой одного из сыновей Милко Балева — художника Калина Балева — в 1986-2006 годах была Ралица Торнева (Балева), известная манекенщица и фотомодель, считающаяся в Болгарии «иконой моды 1990-х»[10]. В 2006 она развелась с Балевым-младшим и вышла замуж за итальянского предпринимателя-миллионера Джона Бальцарини[11]. Принимает участие в светских мероприятиях на Капри[12].
В России бывшая невестка Милко Балева известна как исполнительница главной роли в итальянском фильме по роману Виктора Ерофеева «Русская красавица».
Напишите отзыв о статье "Балев, Милко"
Примечания
- ↑ [archives.bg/policefiles/index.php?option=com_content&view=category&id=97&layout=blog&Itemid=71 МИЛКО БАЛЕВ. ПОЛИЦЕЙСКО ДОСИЕ]
- ↑ [senzacia.net/%D1%81%D0%BA%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B0%D0%BB%D0%BD%D0%BE/%D0%BC%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D0%B9%D0%BD%D0%B8%D1%8F%D1%82-%D0%BC%D0%B0%D0%B3%D0%BD%D0%B0%D1%82-%D1%80%D0%BE%D0%B1%D1%8A%D1%80%D1%82-%D0%BC%D0%B0%D0%BA%D1%81%D1%83%D0%B5%D0%BB-%D0%B8%D1%81%D0%BA%D0%B0-41253 Медийният магнат Робърт Максуел искал да сложи ръка на БНТ]
- ↑ [pik.bg/%D0%BC%D0%B0%D0%BA%D1%81%D1%83%D0%B5%D0%BB-%D0%B2%D0%BB%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D0%BB-%D0%B2-%D0%B1%D1%8A%D0%BB%D0%B3%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F-%D1%81-%D0%B2%D0%B8%D0%B7%D0%B8%D1%82%D0%BD%D0%B0%D1%82%D0%B0-%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%BA%D0%B0-%D0%BD%D0%B0-%D0%BC%D0%B8%D0%BB%D0%BA%D0%BE-%D0%B1%D0%B0%D0%BB%D0%B5%D0%B2-news135006.html Максуел влизал в България с визитната картичка на Милко Балев]
- ↑ [www.24chasa.bg/Article.asp?ArticleId=1542390 Архивите разказват: Ангел Солаков замесен в черното тото]
- ↑ [pressadaily.bg/publication/23769-%D0%9C%D0%B8%D0%BB%D0%BA%D0%BE-%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%B5%D0%B2-%E2%80%93-%D1%82%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%BD-%D0%B2-%D0%B1%D0%B8%D1%82%D0%BA%D0%B0%D1%82%D0%B0-%D1%81-%E2%80%9E%D0%9B%D0%B5%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%E2%80%9C/ Милко Балев — таран в битката с «Левски». Заговор в ЦК на БКП съсипва «сините» и ЦСКА след финала за Купата през 1985 г.]
- ↑ [ntotkov.blogspot.ru/2010/09/10.html 10 ноември- Как бившите «чавдарци» прекараха Тодор Живков?]
- ↑ [e-burgas.com/archives/64664 На днешния ден… Започва процесът срещу Тодор Живков и Милко Балев. И още от 25.02]
- ↑ [www.blitz.bg/article/4946 Снахата на Милко Балев — Адриана Балева: Милко Балев спаси живота на Петър Младенов — за благодарност го съсипаха!]
- ↑ [meteff.blog.bg/history/2012/11/10/spisyk-na-naznachenata-opoziciia-ot-1990-g.1018881 «НЕОФИЦИАЛНО ПРЕПОРЪЧАНАТА И ОДОБРЕНА ОПОЗИЦИЯ НА ЗАКРИТО ЗАСЕДАНИЕ НА ЦК НА БКП» — месец май 1990 г. с подпис Милко Балев]
- ↑ [www.blitz.bg/article/31523 Война за имоти в семейството на топманекенката Ралица Балева!]
- ↑ [www.blitz.bg/article/11380 Снахата на Милко Балев роди от милионер]
- ↑ [www.lastampa.it/2008/08/12/societa/capri-regina-dellestate-a-ferragosto-pienone-di-vip-5VSon68p2ZXR4FAHmxeBuL/pagina.html Capri regina dell’estatea ferragosto pienone di Vip]
Отрывок, характеризующий Балев, Милко
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
