Бонневи, Мария
Поделись знанием:
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
| Мария Бонневи | |
| Maria Bonnevie | |
 | |
| Имя при рождении: |
Анна Мария Сесилия Бонневи |
|---|---|
| Дата рождения: |
26 сентября 1973 (50 лет) |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
Анна Мария Сесилия Бонневи (швед. Anna Maria Cecilia Bonnevie, 26 сентября 1973, Вестерос, Швеция) — шведско-норвежская актриса театра и кино.
Из семьи актёров, отец — швед, мать — норвежка. В 1997 году окончила Шведскую национальную академию актёрского и пластического искусства в Стокгольме. В том же году дебютировала в театре Dramaten.
Мария Бонневи — одна из самых популярных актрис в Королевском драматическом театре в Стокгольме, на сцене которого она не раз появлялась в драмах Ибсена и Стриндберга, в постановках Ингмара Бергмана. Обладательница премии Аманда и приза Монреальского фестиваля 2002 года в номинации «Лучшая женская роль» за картину «Я — Дина» режиссёра Оле Борнедаля по роману Хербьёрг Вассму «Книга Дины». Исполнила одну из главных ролей в фильме Андрея Звягинцева «Изгнание» (2007). Входила в жюри МКФ в Карловых Варах (2009).
Живёт в Осло.
Фильмография
- 1991 — Король-медведь / Kvitebjørn Kong Valemon — Принцесса
- 1991 — Белый викинг / Hvíti víkingurinn — Эмбла
- 1993 — Телеграфист — Пернилль
- 1996 — Иерусалим / Jerusalem — Гертруд
- 1997 — Бессонница / Insomnia — Эн
- 1999 — Тринадцатый воин / The 13th Warrior — Ольга, прислужница
- 1999 — / Tsatsiki, morsan och polisen — Элин
- 2001 — / Syndare i sommarsol — Эвелин
- 2001 — Стрекоза / Syndere i sommersol — Мария
- 2001 — / Hr. Boe & Co.'s Anxiety — Ксения
- 2002 — Падающее небо — Юни (норв. Juni)[1]
- 2002 — Я — Дина / Jeg er Dina — Дина
- 2003 — / Mamma, pappa, barn — Ребекка
- 2003 — Реконструкция / Reconstruction — Симон/Амэ
- 2003 — Я — Дэвид / I Am David — мать Дэвида
- 2004 — День и ночь / Dag og natt — Сара
- 2004 — Три солнца / Trusselen — Эмма
- 2004 — Угроза — Ингер Брунелл
- 2006 — Изгнание — Вера
- 2008 — Об этом не знает никто / Det som ingen ved — Урсула
- 2009 — Ангел / Engelen — Лея (во взрослом возрасте)
- 2012 — Влюблённые / Belle du Seigneur — Изольда
- 2012 — Det viktigste er forbi — Янне
- 2014 — Второй шанс / En chance til — Энн
Напишите отзыв о статье "Бонневи, Мария"
Примечания
Ссылки
- Мария Бонневи (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Бонневи, Мария
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
