Бутанско-индийские отношения

Двусторонние отношения между Бутаном и Индией традиционно были близки. С момента обретения независимости в 1947 году, Индия унаследовала от Британской империи сюзеренитет над Бутаном. Хотя с того времени многое изменилось, Индия по-прежнему оказывает влияние на внешнюю политику, оборону и торговлю Бутана.

Индия была и остаётся основным партнёром Бутана, в экономике, политике, культурном обмене. На Индию приходится подавляющая доля внешнеторговых операций. Жители Индии могут почти без ограничений посещать Бутан, что значительно сложнее для жителей других стран. Бутанцы часто посещают Индию — для учёбы, лечения, паломничества, бизнеса. Многие бутанцы закончили индийские университеты. Индия поддерживает Бутан в военном отношении.

Вместе с тем Бутан относится к Индии с некоторой осторожностью, опасаясь за свой суверенитет и культурную идентичность.

История

На протяжении большей части своей истории Бутан сохранял свою изолированность от внешнего мира, оставаясь вне международных организаций и поддерживая немногочисленные двусторонние отношения. Ещё в 1865 году был подписан первый договор о дружбе между Бутаном и Британской Индией. Когда Бутан стал монархией — Британская Индия была первой страной, признавшей её, и в 1910 году договор был обновлён. Бутан одним из первых признал независимость Индии в 1947 году и между двумя странами установились тесные отношения, которые усилились после аннексии Тибета Китаем в 1950 году и его пограничными спорами с Бутаном и Индией. Индию и Бутан разделяет 605-километровая граница. Индия является крупнейшим торговым партнёром Бутана, на неё приходится 98 % экспорта и 90 % импорта Бутана.

Договор 1949 года

8 августа 1949 года Бутан и Индия подписали Договор о дружбе, призывающий к миру между двумя странами и невмешательству в их внутренние дела. Тем не менее, Бутан согласился отдать «руководство» своей внешней политикой Индии, а обе страны договорились о тесном сотрудничестве в области внешней политики и обороны. Также были подписаны соглашения о свободной торговле и экстрадиции.

Оккупация Тибета коммунистическим Китаем ещё больше сблизила страны. В 1958 году тогдашний премьер-министр Индии Джавахарлал Неру посетил Бутан и подтвердил поддержку Индией независимости Бутана, а затем заявил в индийском парламенте, что любая агрессия против Бутана будет рассматриваться как агрессия против Индии. Индия оказывала экономическую и военную помощь Бутану, который приступил к осуществлению программы модернизации для укрепления своей безопасности. Хотя Индия неоднократно подтверждала свою военную поддержку Бутана, последний выразил озабоченность по поводу способности Индии защитить Бутан от Китая, ведя одновременно войну с Пакистаном.

Индийская армия представлена в Бутане военной базой в Хаа и несколькими представительствами. С 1962 года в Бутане действует индийская военная организация IMTRAT (Indian Military Training Team), базирующаяся в Хаа.

Несмотря на хорошие отношения, Индия и Бутан до периода 1973—1984 годов не завершили демаркацию границы. Проведённые переговоры помогли в целом разрешить разногласия, за исключением некоторых небольших участков, в том числе в зоне между Сарбхангом и Гелепху и на восточной границе с индийским штатом Аруначал-Прадеш.

Дистанцирование от Индии

Несмотря на близкие и дружественные отношения, правительство Бутана заявило о необходимости пересмотра части договора в сторону укрепления суверенитета Бутана. Бутан начал постепенно налаживать независимые отношения в международных делах, присоединился к ООН в 1971 году, признал независимость Бангладеш и подписал в 1972 году новое торговое соглашение, которое предусматривало освобождение бутанских товаров от экспортных пошлин при их экспорте в третьи страны. С 2003 по 2004 год бутанская армия проводила операции против индийских повстанцев из Ассама (см. Операция Бутана против ассамского сопротивления), которые имели свои базы на территории Бутана и использовали их для организации нападений на индийские земли.

Договор 2007 года

Бутан и Индия пересмотрели договор 1949 года и подписали новый Договор о дружбе в 2007 году. В новом договоре было изъято положение, согласно которого Индия ранее руководила внешней политикой Бутана, а Бутану больше не требовалось согласие Индии на импорт оружия. В 2008 году Бутан посетил премьер-министр Индии Манмохан Сингх и выразил решительную поддержку бутанским демократическим преобразованиям. Индия также согласилась импортировать из Бутана до 2020 года не менее 5 000 МВт электроэнергии.

Отрывок, характеризующий Бутанско-индийские отношения

– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.