Курков, Вадим Николаевич
Поделись знанием:
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
(перенаправлено с «Вадим Курков»)
Вадим Курков | |
Имя при рождении: |
Вадим Николаевич Курков |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Дата смерти: |
26 сентября 1998 (37 лет) |
Место смерти: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: |
Вади́м Никола́евич Курко́в (15 февраля 1961 года, Москва — 26 сентября 1998 года, там же) — советский и российский киноактёр.
Родился 15 февраля 1961 года в Москве. Сын драматурга Николая Куркова.
Окончил ВГИК (мастерская С. А. Герасимова и Т. Ф. Макаровой). В дипломном спектакле «Мастер и Маргарита» играл Азазелло.
Вадим Курков погиб в автокатастрофе 26 сентября 1998 года. Похоронен на Преображенском кладбище в Москве. Был женат, дочь Анна — тоже актриса.
Есть сын Иван от актрисы Татьяны Назаровой[1].
Содержание
Роли в кино
- 1980 год — «Вам и не снилось» — Сашка
- 1981 год — «Крик тишины» — Илья Фомин
- 1981 год — «Рожденные бурей» — Владислав
- 1982 год — «Проездом» — Андрей
- 1984 год — «Я за тебя отвечаю»
- 1985 год — «Змеелов» — Саша Котов
- 1985 год — «Матвеева радость»
- 1986 год — «Личный интерес» — Слава
- 1986 год — «На златом крыльце сидели…» — Мастер
- 1986 год — «Победитель шведов»
- 1986 год — «Рысь возвращается» — шофер
- 1988 год — «Елки-палки (фильм)» — приятель Иры
- 1991 год — «Верный Руслан»
- 1991 год — «Заряженные смертью» — американский летчик
- 1992 год — «Тишина» — Уваров
- 1992 год — «Черный квадрат» — Замотаев
- 1993 год — «Отряд "Д"» — оперативник
- 1995 год — «Мужской талисман»
- 1999 год — «Транзит для дьявола» — Виктор (последняя работа в кино, роль озвучена другим артистом)
Дубляж
- 1979 Кролик Багз или Дорожный Бегун | The Bugs Bunny/Road Runner Movie (США)
- 1984 Полицейская академия | Police Academy (США)
- 1984 Кровавое посвящение | The Initiation (США)
- 1985 Полицейская академия 2: Их первое задание | Police Academy 2: Their First Assignment (США)
- 1986 Взвод | Platoon (США)
- 1987 Неистовый | Frantic (США)
- 1987 Внутреннее пространство | Innerspace (США)
- 1988 Кто подставил кролика Роджера | Who Framed Roger Rabbit (США)
- 1988 Игра в смерть | Dead Pool, The (США)
- 1989 Слепая ярость | Blind Fury (США)
- 1989 Рождественские каникулы | Christmas Vacation (США)
- 1990 Славные парни | Goodfellas (США)
- 1990 Оно | It (США, Канада)
- 1990—2000 Беверли-Хиллз 90210 | Beverly Hills, 90210 (США)
- 1991 Последний бойскаут | Last Boy Scout, The (США)
- 1992 Последний из Могикан | Last of the Mohicans, The (США)
- 1993 Старые ворчуны | Grumpy Old Men (США)
- 1993 Поэтичная Джастис | Poetic Justice (США)
- 1994 Конвоиры | Chasers (США)
- 1995 Эпидемия | Outbreak (США)
- 1995 Старые ворчуны разбушевались | Grumpier Old Men (США)
- 1995 Справедливый суд | Just Cause (США)
- 1995 Наемные убийцы | Assassins (США, Франция)
- 1995 Золотой глаз | GoldenEye (Великобритания, США)
- 1996 Присяжная | Juror, The (США)
- 1996 Мои дорогие американцы | My Fellow Americans (США)
- 1996 Майкл Коллинз | Michael Collins (Ирландия, Великобритания, США)
- 1996 Клетка для пташек | Birdcage, The (США)
- 1996 Дневной свет | Daylight (США)
- 1996 Все псы попадают в рай 2 | All Dogs Go to Heaven 2 (США, анимационный)
- 1996 В плену страсти | Cañaveral de pasiones (Мексика)
- 1996 Беглецы | Fled (США)
- 1997 Убийство в Белом доме | Murder at 1600 (США)
- 1997 Троянская штучка | Trojan War (США)
- 1997 Почтальон | Postman, The (США)
- 1997 Мистер сталь | Steel (США)
- 1997 Контакт | Contact (США)
- 1997 Инкогнито | Incognito (США)
- 1997 Достучаться до небес | Knockin' on Heaven’s Door (Германия, Нидерланды, Бельгия)
- 1997 Гадкий утенок | The Ugly Duckling (США)
- 1997 Вход и выход | In & Out (США)
- 1998 Смертельное оружие 4 | Lethal Weapon 4 (США)
- 1998 Ливень | Hard Rain (Дания, США, Франция)
Напишите отзыв о статье "Курков, Вадим Николаевич"
Примечания
- ↑ [www.eg.ru/daily/cadr/31574 Татьяна Назарова: Вера Сотникова увела у меня мужа! | EG.RU]. Экспресс газета | EG.RU. Проверено 23 марта 2016.
Ссылки
- Вадим Курков (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Курков, Вадим Николаевич
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.