Васильев, Георгий Николаевич
Георгий Васильев | |||||||
Имя при рождении: |
Георгий Николаевич Васильев | ||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|
Профессия: | |||||||
Карьера: | |||||||
Направление: | |||||||
Награды: |
|
Гео́ргий Никола́евич Васи́льев (1899—1946) — советский кинорежиссёр, сценарист и актёр.
Заслуженный деятель искусств РСФСР (1940). Лауреат двух Сталинских премий первой степени (1941, 1942).
Содержание
Биография
Георгий Васильев родился 13 (25) ноября 1899 года в Вологде. Учился в Варшавском технологическом институте и театральной студии И. Н. Певцова.
С 1904 по 1920 годы жил в Астрахани.
С 1923 — кинокритик.
В 1924—1928 — редактор и монтажёр зарубежных картин на ЦКДЮФ имени М. Горького.
В 1929 — занимался в режиссёрской мастерской С. М. Эйзенштейна.
С 1929 — режиссёр киностудии «Ленфильм». Снял научно-популярный фильм «Забавно, но факт» (1932).
Все игровые фильмы снял совместно с С. Д. Васильевым под общим псевдонимом — братья Васильевы, хотя родственниками они не были.[1] Родной брат Георгия Васильева — Александр был юристом.[2]
Соавтор сценариев к ряду своих фильмов.
Г. Н. Васильев умер от туберкулёза гортани в горном санатории Гольник в Любляне 18 июня 1946 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 8).
Награды и премии
- заслуженный деятель искусств РСФСР (1940).
- Сталинская премия первой степени (1941) — за фильм «Чапаев» (1934)
- Сталинская премия первой степени (1942) — за 1-ю серию фильма «Оборона Царицына» (1941)
- орден Ленина (1935) — за фильм «Чапаев» (1934)
- орден Красной Звезды (14.04.1944)
- медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1945)
Фильмография
Актёрские работы
Режиссёрские работы
- 1928 — Подвиг во льдах (документальный)
- 1930 — Спящая красавица
- 1932 — Личное дело (Тревожные гудки)
- 1934 — Чапаев
- 1937 — Волочаевские дни
- 1942 — Оборона Царицына
- 1943 — Фронт
Написал сценарии
- 1930 — Спящая красавица
- 1932 — Подвиг во льдах
- 1934 — Чапаев
- 1937 — Волочаевские дни
- 1942 — Оборона Царицына
- 1943 — Фронт
- 1960 — Пиковая дама (фильм-опера)
Память
- В Вологде на доме где родился и жил до 1912 года Георгий Васильев установлена мемориальная доска.
- Мемориальная доска на доме в Астрахани, где жил Г. Н. Васильев.[3]
Напишите отзыв о статье "Васильев, Георгий Николаевич"
Примечания
- ↑ [shkolazhizni.ru/archive/0/n-32817/ Сергей Васильев: сколько просуществовал «братский» режиссёрский дуэт? | Культура, искусство, история | ШколаЖизни.ру]
- ↑ Статья: Васильев, Александр Николаевич (юрист)
- ↑ [mdoliev.livejournal.com/6103.html Вестник мстителя — Отверженные режиссёры]
Ссылки
- Георгий Васильев (англ.) на сайте Internet Movie Database
|
Отрывок, характеризующий Васильев, Георгий Николаевич
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
- Персоналии по алфавиту
- Кинорежиссёры по алфавиту
- Кинорежиссёры СССР
- Кинорежиссёры России
- Кинорежиссёры XX века
- Сценаристы по алфавиту
- Сценаристы СССР
- Сценаристы России
- Сценаристы XX века
- Кавалеры ордена Ленина
- Кавалеры ордена Красной Звезды
- Награждённые медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Заслуженные деятели искусств РСФСР
- Лауреаты Сталинской премии
- Фильмы братьев Васильевых
- Актёры Киностудии им. М. Горького
- Актёры киностудии «Ленфильм»
- Социалистический реализм
- Умершие от туберкулёза
- Похороненные на Новодевичьем кладбище