Волошин, Иван Макарович

Иван Макарович Волошин
Дата рождения	27 мая 1923(1923-05-27)
Место рождения	Елисаветградский уезд, Одесская губерния, Украинской ССР
Дата смерти	7 октября 1990(1990-10-07) (67 лет)
Место смерти	Москва, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Пехота
Годы службы	1941—1990
Звание
Командовал	Московское высшее военное командное училище, Одесский военный округ, Главное командование войск Дальнего Востока.
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Ива́н Мака́рович Воло́шин (27 мая 1923 года, село Подмогильное Елисаветградского уезда Одесской губернии Украинской ССР, ныне в составе села Лозоватка Кировоградского района Кировоградской области Украины — 7 октября 1990, Москва) — советский военачальник, генерал армии (07.05.1986).

Великая Отечественная война

С началом Великой Отечественной войны в 1941 году призван в Красную Армию. Окончил пехотное училище в 1942 году. На фронте с мая 1942 года, воевал в должностях заместителя командира, затем командира стрелковой роты. С сентября 1943 года — помощник начальника 1-го отделения штаба стрелковой дивизии, затем командир батальона, заместитель командира и в возрасте 21-го года стал командиром стрелкового полка (даже по меркам военного времени совершенно исключительный случай). Воевал на 1-м Украинском, 2-м Украинском, 3-м Украинском и 4-м Украинском фронтах. Проявил себя отважным офицером, за годы войны награждён пятью боевыми орденами. Член ВКП(б) с 1944 года.

Послевоенная служба

После войны продолжил службу в армии. В 1946 году окончил Высшие стрелково-тактические курсы усовершенствования командного состава пехоты «Выстрел». С 1946 по 1952 годы последовательно командовал стрелковым полком, отдельным учебным батальоном, служил в штабе военного округа. В 1955 году окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. С ноября 1955 года — заместитель начальника, а с сентября 1960 года — начальник Московского высшего общевойскового командного училища имени Верховного Совета РСФСР. С мая 1962 года по 1965 год — командир мотострелковой дивизии.

В 1967 году окончил Военную академию Генерального штаба. Позднее, в 1973 и в 1979 годах оканчивал Высшие академические курсы при этой же академии. С июля 1967 года — заместитель командующего по боевой подготовке, с декабря 1967 года — начальник штаба — первый заместитель командующего, с мая 1970 года — командующий армией.

На высших командных должностях

С апреля 1974 года — командующий войсками Одесского военного округа, генерал-полковник (апрель 1975). С мая 1982 года проходил службу в аппарате Главнокомандующего Объединенных Вооружённых Сил государств — участников Варшавского договора. С августа 1985 года — первый заместитель Главнокомандующего, а с 11 июля 1986 года — Главнокомандующий войсками Дальнего Востока.

С января 1989 года — военный инспектор-советник Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Жил в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Депутат Верховного Совета СССР 9-10-го созывов (1974—1984).

Награды

• Орден Ленина
• Два ордена Красного Знамени
• Орден Кутузова 3-й степени
• Орден Александра Невского
• Два ордена Отечественной войны 1-й степени
• Орден Отечественной войны 2-й степени
• Три ордена Красной Звезды
• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени
• Орден «Знак Почёта»
• медали Советского Союза
• ордена и медали иностранных государств

Ссылки

• Военная экциклопедия в 8 томах. М.:Военное издательство, 1994—2004. — Т.2.

Отрывок, характеризующий Волошин, Иван Макарович

Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.